Оружие для Слепого
Шрифт:
Его джип стоял рядом с вагончиком. Еще через полчаса наконец послышалось гудение моторов. Потерявший терпение Галкин самолично вышел к воротам встречать спиртовозы. Стало светлее: из-за бугра показались яркие огни фар. Зрелище было красивым – особенно если за этим ярким светом скрываются большие деньги, которые положишь себе в карман.
Галкин в возбуждении потер внезапно пересохшие, словно намазанные тальком ладони.
Спиртовозы, фыркая тормозами на спуске, подъехали к воротам и остановились. Здоровенный детина вскарабкался на цистерну и проверил наличие спирта.
Пока
Деньги имеют такое свойство: когда их видишь, перестаешь замечать что-либо вокруг. Галкин внимательно смотрел, как бы не обсчитаться и не передать лишнюю десятку, а водители не сводили глаз с его пальцев, втайне надеясь, что тот в темноте обсчитается в их пользу. Галкин аккуратно отсчитал две пачки российских рублей, но когда водители уже потянулись было к ним, Сергей Львович недобро усмехнулся и жестом остановил их.
– Не спешите, ребята, это то, что вы должны были получить. А вот это то, что вы получите, – и он, как фокусник, одновременно двумя руками из двух пачек отсчитал по четыре купюры, сложил их вместе и сунул в нагрудный карман пиджака. – За опоздание надо платить. Я потерял из-за вас два часа, сами знаете: время – деньги. Да еще ребятам на разгрузке за простой заплатил, они бы уже давно дома были, сидели бы, телевизор смотрели под водку. А так им еще домой добраться надо.
Водители работали с Галкиным давным-давно и привыкли к его жадности. Но подобное случилось впервые. Он торговался, когда договаривались о сумме, но когда приходило время платить, всегда рассчитывался с ними сполна.
– Сергей Львович, так не поступают. Мы-то тоже время потеряли не по своей вине. Дождь прошел, дороги развезло. По шоссе бы мигом проехали.
– Все претензии к министерству коммуникаций, – рассмеялся Галкин, – туда я налоги плачу исправно. Не хотите брать деньги, не надо, – он со скучающим видом положил ущербные пачки на бочку из-под солярки.
Временами налетал ветер, он мог бы подхватить купюры, разметать их по ночному полю. Нервы у водителей сдали быстрее, чем у Галкина. Они схватили кровно заработанные денежки, однако продолжить спор все-таки хотели.
Но тут в воротах склада показалось четверо дюжих охранников. Они молча встали за спиной у хозяина, и четверо водителей поняли, что последнее слово в этом споре останется не за ними. Не вышло бы хуже… И ведь не пойдешь, не пожалуешься никому. Галкин был здесь царь и Бог. Водители знали, что нарушают закон, а другой заработок, стабильный и сравнительно безопасный, так просто не найдешь. Сколько ни случалось неприятностей на дорогах, Галкин всегда своих людей вытаскивал, хотя и штрафовал их за это.
– В другой раз, если раньше приедете, не обижу, доплачу, – примирительно рассмеялся Галкин и махнул рукой так, как это делает уличный регулировщик: мол, заезжайте во двор.
Вновь задымили выхлопные трубы, все пришло в движение.
Глеб видел, что бригада Галкина работает слаженно, что люди уже привыкли к подобным
Цистерны были отцеплены, и тягачи унеслись в ночь, мигнув на прощание красными огоньками габаритов.
«Долго он здесь не засидится, – подумал Слепой, разглядывая в бинокль лицо Галкина. Тот выглядел уставшим, но довольным. – Небось, прикидываешь в уме, сколько денег заработал, складываешь, вычитаешь, мечтаешь об ужине, о ванной и чистой рубашке. Мечтай пока, а вот мне придется немного попотеть, и мало тебе не покажется, господин Галкин. Ничего бесплатного в этой жизни не бывает, рано или поздно приходится платить всем. Пусть Ирина считает, что тебе воздается на том свете, я же, Галкин, считаю иначе: не на том, а на этом свете ты за все рассчитаешься. И сегодня же ночью».
Сергей Львович убедился, что цистерны опломбированы, одобрительно кивнул. Четверо охранников и два больших ротвейлера остались на территории склада, а все остальные, участвовавшие в разгрузке и приеме спирта, расселись по машинам. Галкин в свой джип никого не взял – только он и водитель. За джипом из ворот склада выкатились скромные «Жигули» с зажженными фарами, а за ними потрепанная «Нива», принадлежавшая директору местной агрофирмы.
Глеб посидел еще полчаса.
– Что ж, пора, – сказал он сам себе, поднял с земли сумку и легко забросил ее на плечо.
В сумке звякнул металл. Уже подойдя к территории склада. Слепой вытащил из сумки большие кусачки и легко, абсолютно бесшумно, словно резал ткань, а не стальную сетку, рассек проволочную плетенку снизу доверху. Затем развернул ее в две стороны. В руках Глеба появился целлофановый пакет с двумя сочными кусками парной говядины. Первого пса Глеб буквально почувствовал, а потом уже увидел – тот крался, принюхиваясь, вдоль забора. Сиверов взял мясо и швырнул его в сторону собаки. Послышалось угрожающее рычание, затем появился второй пес и подал голос, несколько раз басовито тявкнув. Пока псы не сцепились за кусок мяса, Глеб швырнул второй и минут пять стоял за сеткой, прислушиваясь к громкому хищному тявканью.
Затем он посмотрел на часы. Уже смолкло и чавканье, и сопение.
«Наверное, подействовало».
Глеб развел сетку пошире в стороны, аккуратно прошел на территорию склада и остановился возле лежащих псов. Глаза у тех были открыты, но ничего не видели. Доза снотворного была такой, что свалила бы и льва, а не то что ротвейлера.
«Ну, вы, друзья, к утру оклемаетесь. Правда, пару дней вас еще будет шатать, как пьяных, и на говядину смотреть не захочется, будете лакать воду да выискивать всякие травы, чтобы пожевать. Хотя здесь вы навряд ли что-нибудь найдете», – и Глеб, бесшумно ступая, двинулся к складу.