Оружие победы
Шрифт:
Попрощавшись с бригадой, пожелав ей счастливого пути, я пошел в гостиницу, намереваясь выехать с ночным поездом. Пришел в свой номер и повалился на кровать. Голова была как свинцом налита. В ушах слышались слова:
— Вы хотите легкой жизни заводу в то время, как на фронте льется кровь!
Все мои усилия заставить себя хладнокровно обдумать порядок дальнейших действий не помогали. Эмоции брали верх над рассудком. Долго лежал я, уткнувшись в подушку. Приближалось время ехать на вокзал, а я все еще пребывал как бы в
В поезде под ритмичный стук колес постепенно стал приходить в себя. Начал думать спокойнее: «Как же теперь поступить?» Перебрал множество вариантов, но ничего хорошего они не сулили. И вдруг понял: надо ставить пушки на производство, и все тут! ЗИС-3 и ЗИС-30 оправдают в боях и себя и меня.
В общем, я пришел к твердому убеждению — обязательно поставить их на валовое производство. Ф-22 УСВ не снимать, но сократить выпуск, чтобы высвободить производственные мощности. Таким образом завод в ближайшее же время увеличит выпуск дивизионных пушек.
А вдруг военпред откажется принимать новые пушки? Это вполне возможно, и это будет с его точки зрения законно. Но, подумал я, пушки сами перешагнут через эту «законность». Одно нужно: чтобы завод рискнул, как в свое время с танковой пушкой Ф-34. Она сама затем пробила себе дорогу. И ЗИС-3 пробьет тоже. А если в боевых условиях вдруг обнаружатся дефекты? Нет, их не может быть, пушки хорошо испытаны. Без риска жить невозможно, а этот риск обоснован и технически и экономически. Значит, буду настаивать.
Когда принял это решение, почувствовал некоторое облегчение. Если придется взять всю ответственность на себя — возьму. Волков бояться — в лес не ходить.
Наверно, читателю нетрудно представить себе, как я торопился и нервничал, пока ехал с вокзала на завод. Без согласия директора пушки на производство не поставить. А как он отреагирует на решение маршала Кулика? Правда, с танковой пушкой Ф-34 была почти такая же история и Елян пошел на риск, но тогда не было войны и тогда он только что был назначен на директорский пост, а теперь совсем другая ситуация.
Удастся ли его убедить?
Нужно было обдумать тактику. С кем прежде встретиться: с директором или с ведущими работниками отдела? Решил: с директором надо разговаривать, зная мнение коллектива, опираясь на коллектив.
И вот я на заводе. Стремительно шагаю в отдел. Как на грех, то и дело навстречу попадаются конструкторы, технологи. Здороваясь, они без слов спрашивают: «Как дела с пушками?» На ходу приветствуя их, продолжаю идти дальше. Но иногда все же приходится останавливаться. На прямо поставленные вопросы отвечаю; «Нормально». А что значит «нормально» — понимай как знаешь.
В кабинете меня уже ждали Шеффер, Ренне, Худяков и Гордеев.
— Говорите сразу, Василий Гаврилович: что решил Кулик?
Но я не торопился отвечать. Расселись. Шум постепенно затих. Как мне не хотелось огорчать верных своих помощников,
Начал я рассказывать все по порядку: где стояли в Москве наши пушки и кто присутствовал при их показе, и как маршал Кулик несколько раз благодарил заводскую бригаду за четкость и быстроту действий… Наконец сказал о решении Кулика.
Счастливая удовлетворенность, светившаяся на лицах товарищей, мгновенно сменилась недоумением, затем — негодованием. Посыпались вопросы и реплики самые резкие. Я прекрасно понимал их возмущение, их обиду. Все это я и сам пережил, только днем раньше. Даже сейчас, когда пишу эти строки, волнуюсь, хотя с тех пор прошло бог знает сколько лет. Я никого не останавливал, не перебивал. Думал: «Вот бы это послушать маршалу!»
Постепенно страсти стихали, началось деловое обсуждение. В конце концов единодушно решили: запускать ЗИС-3 на валовое производство. Я спросил: «Есть ли необходимость еще раз испытывать пушки?» Мне ответили: «Нет».
Поставил перед своими помощниками еще ряд вопросов, и, как всегда, наши взгляды не разошлись. Теперь я мог смело встречаться с директором. Попросил товарищей подготовить техническую документацию по ЗИС-3 и ЗИС-30 и пошел к Еляну. Придя, спросил:
— Как докладывать, Амо Сергеевич, последовательно и с подробностями или сразу сообщить вам решение Кулика?
— Давайте со всеми подробностями, — ответил директор, настраиваясь на благодушный лад, по-видимому заранее смакуя приятные новости, которые он ожидал от меня услышать.
Я рассказал обо всем, что предшествовало смотру, и о том, как смотр проходил. Елян не скрывал своего восторга, то и дело подавал одобрительные реплики по поводу умелого обслуживания пушек заводской бригадой и о самих пушках, которые он назвал отличными. Подчеркнул и то, что не подвел ни один механизм. Настроение у директора было прекрасное.
Дойдя до решающего момента, я на мгновение остановился. Когда повторил слова Кулика, Елян был потрясен.
Амо Сергеевич разразился гневной и шумной тирадой. Лицо его так исказилось, что страшно было смотреть.
— Завод никогда не искал легкой жизни! Мы хотим дать стране больше хороших пушек, более удобных в обслуживании, более дешевых…
С присущим ему кавказским темпераментом он продолжал изливать свой гнев. Я не мешал ему. Постепенно Елян утих и наконец совсем умолк, устремив взгляд куда-то вдаль, напряженно думая. Что он предложит? Прошла, казалось, вечность, прежде чем Елян заговорил.
— Что будем делать?
Это был лучший из всех возможных вариантов продолжения разговора. Елян искал выход, он помнил, что мы дали гарантию: в ближайшее время завод увеличит выпуск пушек. А сделать это без перехода на ЗИС-3 было совершенно невозможно.