Оружие Победы
Шрифт:
Все это было почти полностью ликвидировано в 1937–1939 годах. Из тысяч хорошо подготовленных партизанских командиров и специалистов физически уцелели единицы».
План И. П. Уборевича был объявлен вредительским, а его автора обвинили в террористических намерениях и расстреляли. Жертвами репрессий стали Бекаури и еще сорок сотрудников Остехбюро.
Радиофугасы из пограничных округов убрали и вспомнили о них только после начала войны. Первым рубежом их массового применения и стал Харьков. Партизаны сообщали где и какой фугас надо взрывать. Сигналы к подрыву посылались из Воронежа.
В Одессе
Опоры моста через Истру крошит серия радиоимпульсов, переданных с армейской радиостанции из Москвы заряду, содержащему более тонны гексогена.
Но это были лишь слабые отголоски той войны, которой мы могли бы встретить врага. Не случилось…
Мины, управляемые по радио, использовались до лета 1943 года. После разгрома немецко-фашистских войск на Курской дуге Красная Армия развернула наступления на всех фронтах. В этих условиях радиоуправляемые мины уже не применялись.
Вот так неудачно началась и удачно закончилась история изобретения и создания одного из видов грозного оружия минувшей войны.
Залпы «Максима Горького»
Новенький крейсер «Максим Горький» ленинградцы увидели в День Военно-морского флота — 27 июля 1940 года. Он стоял, расцвеченный флагами, в парадном строю кораблей, заполнивших невский фарватер. Крейсер еще не был принят на вооружение. Его биография укладывалась в несколько строк.
Крейсер был заложен 20 декабря 1936 года на судоремонтном заводе имени Орджоникидзе в Ленинграде под заводским номером 270, хотя у него уже было имя великого пролетарского писателя Максима Горького. 30 апреля 1938 года состоялся спуск корабля на воду. В состав ВМФ он войдет 25 октября 1940 года и пополнит боевую мощь Балтийского флота.
Как только горьковчане узнали о новом крейсере, они тут же приняли решение о взятии над ним шефства. Оперативная связь с крейсером была поручена комсомольцам.
Корабли не возникают вдруг. Кто-то отрабатывает конструкторскую идею, кто-то трудится над компоновочными чертежами, а кто-то претворяет замысел конструктора в реальность. Но есть человек, который объединяет все творческие коллективы, вдохновляет их замыслом и в серьезных спорах на самых высоких уровнях отстаивает концепцию новой серии кораблей. Как правило, этот человек — главный конструктор.
История военной техники скупа на факты. Строгой секретностью были покрыты имена ее создателей, но время все же приоткрывает завесу тайн.
«Отцом» крейсера «Максим Горький» был ленинградский конструктор Анатолий Иоасафович Маслов.
История кораблестроения советского периода — это прямое продолжение истории российского кораблестроения.
Жизнь свела Анатолия Иоасафовича с двумя лучшими представителями российской корабельной науки Алексеем Николаевичем Крыловым и Иваном Григорьевичем Бубновым. Оба ученых преподавали в Морской академии и Маслов учился у них основам военного судостроения.
Корифей
Есть в этом жизненном переплетении одна деталь, которая нам, нижегородцам, должна быть особенно примечательна. И Крылов, и Бубнов были уроженцами нашей земли. В истории мирового кораблестроения их имена стоят рядом. Авторитеты их признаны. Трудами по кораблестроению, которые они оставили после себя, пользуются и поныне.
Анатолий Иоасафович любил вспоминать один полуанекдотичный случай.
Перед самой войной в его конструкторское бюро какими-то путями пришло письмо из Америки от одного инженера-кораблестроителя. Тот писал, что «именно в расчете прочности судового корпуса русская наука достигла результатов, неизвестных здесь (в Америке — Авт.). Работы И.Г. Бубнова… дают возможность точно определить напряжение в корпусе и в его деталях. Публикация этого материала на английском языке помогла бы понять очень многое в деле репутации механической науки, которая начинает завоевывать уважение».
Кроме хвалы русского ученого, письмо содержало просьбу. Американский коллега хотел бы получить для публикации… расчеты линейных кораблей типа «Севастополь». Заботы его понять было можно. Американский флот того времени нуждался в крейсерах и линкорах.
Сразу же после Русско-японской войны корабелы поняли, что флотам нужны подвижные, маневренные и хорошо вооруженные корабли. На стапелях США, Франции, Японии, Германии, Англии, Италии были заложены линкоры. Объявили даже «всемирный» конкурс на корабли этого класса. Победу одержала российская школа корабелов. Конечно, никто никому готовые проекты продавать не думал. Но по тому, кто что начинал строить, было видно, каких результатов стоит ожидать.
В России проектирование линкоров было возложено на Балтийский завод, а руководить работами назначили профессора Ивана Григорьевича Бубнова.
Родоначальник строительства российских подводных лодок Иван Григорьевич Бубнов.
Тогда он и собрал вокруг себя молодых инженеров, среди которых был и помощник начальника технического бюро Адмиралтейского завода Анатолий Иоасафович Маслов.
Его конструкторское бюро занялось расчетами продольной качки корабля на волне при разной скорости. В практике мирового судостроения подобные расчеты выполнялись впервые, а руководил работой молодых исследователей академик Алексей Николаевич Крылов.
«Выдающееся по усердию исполнение капитаном Масловым обязанностей, отличное применение им своих обширных технических познаний при конструкторских работах по проектированию деталей корпусов судов и судовых устройств, а также специальных противоминных приспособлений, экстренно изготовленных по военным обстоятельствам, дают основание ходатайствовать о производстве обозначенного обер-офицера в чин подполковника».
Эти строки представления написаны в 1916 году. Чин подполковника Маслов получил.