Оружие скальда
Шрифт:
— Им неплохо бы было немного помучиться! — с мстительным задором воскликнул Хальт. — В другой раз будут знать, как принуждать девушку к замужеству. Но уж так и быть. Давай их предупредим, если ты хочешь. Пошлем им вещий сон. Кому-нибудь, кто тебе больше всех нравился. Кто это?
Быстро перебрав в памяти привычные лица, Ингитора вспомнила Асварда.
— Хорошо, пусть будет Асвард, — сказал Хальт прежде, чем она успела открыть рот. — Но чтобы это было в последний раз, слышишь?
— Хорошо! — весело согласилась Ингитора. Ей легко было дать это обещание. Она не могла
— Держись, тут можно поскользнуться. Достаточно и того, что я хромоногий!
Обняв Ингитору одной рукой, Хальт поддержал ее, помогая спускаться по склону. И они пошли вдоль берега моря к темнеющему вдали еловому лесу, где лежала усадьба Граннэс и часто приставали торговые корабли.
Обогнув мыс, поросший темным еловым лесом, Ингитора увидела в конце длинного берегового склона очертания корабля. Корабль был незнакомый — не из ближних мест. Торговая снека гребцов на двадцать была наполовину вытащена на берег. Возле мачты стояла пара лошадей, на корме громоздилась гора мешков. Рядом со снекой на берегу копошились люди. Один из них затаптывал костер — должно быть, гости собирались отплывать.
— Надо нам поторопиться, — сказала Ингитора, обернувшись к Хальту. И ахнула от неожиданности — он снова изменился. И как изменился! Он весь согнулся, съежился, стал меньше нее ростом, а на спине у него вырос горб. Хромота его усилилась, так что трудно было смотреть на его походку без смеха. Капюшон серого плаща опустился низко, скрыв лицо, от которого теперь виднелся только кривой подбородок, покрытый неряшливой полуседой щетиной.
— Что с тобой? — воскликнула в изумлении Ингитора, остановившись.
— Скажешь, что я твой раб, — ответил Хальт. На мгновение он поднял край капюшона, и на Ингитору весело глянули серо-зеленые блестящие глаза. — Такой красивой и высокородной деве не пристало путешествовать одной, верно? Скажешь, что меня зовут Хальт или Грабак — Серая Спина.
— Но у нас в усадьбе нет такого раба!
— Но Халлад Выдра этого не знает! — наставительно произнес Хальт. — Тебе еще многому предстоит научиться, хозяйка, прежде чем из тебя будет толк.
— Какой еще Халлад Выдра?
— Да хозяин того корабля, который отвезет нас к Хеймиру конунгу. Иди вперед, флинна. Я уже снял заклятие, отводящее глаза, нас уже заметили. Не стоит тебе так долго разговаривать с рабом у них на глазах. Слава Высокому, мне хоть не надо учить тебя, как обходиться с рабами.
Их и правда заметили. Стройная фигура высокой девушки в красном платье под синим плащом, с длинными блестящими волосами издалека была заметна на серо-коричневом каменистом берегу, покрытом мхом и вереском. Люди на стоянке бросили дела, столпились перед кораблем, переговаривались, показывая на нее друг другу.
Ингитора пошла к кораблю. Она не представляла, что скажет этим людям, сердце в ее груди колотилось. Хальт ковылял сзади, как положено рабу. И при встрече он будет молчать. Говорить будет она.
Подходя ближе, Ингитора выбрала взглядом невысокого упитанного человека с полуседой гладкой бородой. На нем был синий плащ с узорной
Молодой парень с целой копной золотистых кудрей на голове как раз подошел к кораблю, держа на плечах бочонок. Бока бочонка были мокры — видно, торговые люди запасались водой из родника, бьющего под ближним холмом. С борта на берег еще были перекинуты мостки, по которым заводили на снеку после прогулки лошадей. Парень с бочонком ступил на мостки, но смотрел не под ноги, а на подходящую Ингитору. Заглядевшись, он вдруг споткнулся, взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, вскрикнул. Бочонок полетел в одну сторону, парень — в другую и с плеском упал в воду. Здесь было неглубоко, но морская волна накрыла его с головой. Все обернулись на его вскрик, послышались восклицания, кто-то засмеялся.
Ингитора подходила с готовым приветствием на устах, но запнулась, вскинула руку ко рту, скрывая смех. Падение парня с бочонком выглядело забавно, и корабельщики смеялись, но ей неловко казалось начинать знакомство со смеха. Подойдя совсем близко, она хотела переждать, пока все снова обернутся к ней. Но вдруг Хальт выскочил из-за ее спины и через плечо быстро глянул ей в лицо. Из-под капюшона глаза его сверкнули белым огнем, и словно тихая белая молния ударила Ингитору. В уме ее сами собой вспыхнули какие-то слова, мигом сплелись в ровную цепочку, и она тихо засмеялась от радости.
На дев не гляди, воитель,ступая на тропы ладейные;Всплеск и Волна в объятияпримут Бальдра кольчуги!— звонко произнесла она, повинуясь какой-то иной силе. Корабельщики, разом обернувшись, дружно засмеялись ее стиху.
— Хорошо сказано! — восклицали они. — Вот и Амунди дождался висы в свою честь! Только я бы не хотел, чтобы такую сложили обо мне!
Парень уже поднялся и пытался поймать бочонок, плясавший на приливной волне. Услышав насмешливый стих, он повернулся к Ингиторе, на лице его была обида, стыд и досада. Ингиторе стало его жаль. И тут же новый стих зазвенел в ее голове, и она продолжала, почти без заминки:
Умный не судит поспешнопо шагу неверному в качку;тот не боится падений,кто быстро умеет подняться!Словно повинуясь заклинанию, бочонок сам прыгнул на волне прямо в руки парню. Прижав его к себе обеими руками, парень выбрался на песок.
— Держи крепче этого поросенка, Амунди! — сказал ему хозяин, все еще усмехаясь. — Поблагодари эту деву за честь, что она оставила тебе! Впредь смотри под ноги, а то так и будешь всю жизнь вместо земных дев обнимать дочерей Эгира! А их объятия, говорят, холодны!