Оружие, вино и приключения
Шрифт:
Друзья сели на трамвай и через полчаса после блуждания красного вагончика по старинным московским улицам оказались в нужном месте. Марк радостно объявил Антону:
– Все! Приехали!
Молодые люди вышли из трамвая и через пару минут оказались возле здания, на котором красовалась весьма оптимистичная вывеска «Рюмочная № 5». На вывеске помимо названия заведения был изображен вполне жизнерадостный и, можно сказать, счастливый мужик, который держал в руке хрустальную, наполненную до краев рюмку с горячительной
Антон посмотрел на вывеску и ехидно отметил:
– Марк, смотри, рюмочная явно предназначена для отличников – номер пять!
– Согласен. Заходи!
Внутрь одного из самых популярных в столице заведений общепита вели обшарпанные, видевшие много самых разных ног ступеньки. Друзья спустились и подошли к стойке.
Антон потянул Марка за рукав. Тот обернулся:
– Что такое?
– Смотри, там в углу есть свободный «сидячий» столик. Только, по-моему, там не убрано.
– Да ничего. Иди, занимай.
Антон подошел к небольшому столику. Рядом стояла вешалка для одежды. Совсем простенькая. Антон снял куртку и повесил на вешалку. Сам остался в брюках и свитере. День был рабочий, а вечер еще только наступал. И посетителей в рюмочной оказалось совсем немного. Антон направился к стойке – их очередь уже подошла. Марк повернулся к Воронцову:
– Что будем брать?
Антон пытливо осмотрел прозрачную витрину-холодильник. Выбор был невелик, зато ассортимент очень подходил к душевной атмосфере заведения. Большой поднос с аккуратно нарезанными бутербродами с колбасой под прекрасным названием «Любительская». Рядом – глубокая тарелка, в которой вплотную лежали сваренные вкрутую яйца. А также консервные банки, на которых сияли красочные этикетки: «Крабы», «Печень трески» и, конечно, «Шпроты». «Отличная закуска», – подумал Антон и улыбнулся.
– Марк, я предлагаю сегодня погулять!
Марк повернулся к нему:
– В смысле?
– Ну, в смысле – нормально!
На лице бывшего члена ВЛКСМ Марка Квитко появилась понимающая улыбка:
– Понял!
Он повернулся к буфетчице и начал заказ:
– Нам, пожалуйста, бутылочку «Столичной», – и сделал паузу.
– Все? – резко бросила буфетчица.
– Нет, еще, пожалуйста, шесть бутербродов с колбасой, четыре стакана томатного сока, четыре яйца и две баночки крабов. Да, и еще шпроты – две баночки.
– И переложите, пожалуйста, из банок на тарелки, – вмешался Антон.
Женщина заметно смягчилась:
– Ишь ты, интеллигенты.
Пока Марк переносил закуску на стол, Антон вовсю беседовал с теперь уже улыбающейся буфетчицей, которой явно нравилось такое внимание. Отвлекся, только когда Марк его окликнул.
Антон почти профессионально открутил винтовую пробку у бутылки «Столичной» и разлил водку по угловатым, сделанным из толстого стекла рюмкам. И, щелкнув ногтем по краю рюмки, заметил:
– Просто, но
Они подняли стопки, ювелирно, до самых краев наполненные «столичной» водкой, и Антон начал произносить тост:
– Марк, так уж сложилось в этот осенний, но все-таки солнечный день, что именно буфетчица в «Рюмочной № 5» оказалась тем отзывчивым человеком, в участии которого мы сегодня нуждались целый день. Такого участия мы, к сожалению, не нашли среди наших вроде бы товарищей. И поэтому я хочу выпить за то хорошее, что есть в нашей жизни, за то светлое и доброе, что нас окружает несмотря ни на что, несмотря на проблемы и зависть. Я хочу выпить, Марк, за добрых и отзывчивых людей.
С этими словами Антон повернулся к стойке и поднял рюмку, словно намереваясь чокнуться ею с невидимым бокалом в руках «хозяйки» рюмочной. Женщине жест Антона очень понравился, и она снова улыбнулась…
– И вообще – за Добро в нашей жизни! – завершил он и протянул руку с рюмкой по направлению к рюмке, которую держал Марк. Послышался глуховатый, почти металлический звук.
– Не хрусталь, – ухмыльнулся Антон и опрокинул рюмку себе в рот. Немного поморщился и взял с тарелки сваренное вкрутую яйцо. Легким движением ударил о поверхность стола, раскалывая скорлупу.
– Хороший тост, – сказал Марк и тоже выпил, закусив «Любительской» колбасой. Антон тем временем сосредоточенно очищал яйцо от скорлупы. Закончив, обмакнул в стоящую на столе солонку и с удовольствием откусил достаточно большой кусок.
Марк снова наполнил рюмки «Столичной» и, взяв свою, вопросительно посмотрел на Антона.
– А теперь мне хотелось бы произнести тост.
– Понял! – Антон положил яйцо на тарелку и взял рюмку.
– Этот тост я хочу поднять за комсомол.
Воронцов поперхнулся.
– За… кого? Что?
Марк повторил:
– Да, Антон, этот тост я хочу поднять именно за комсомол. Согласен, сегодня не самый удачный день. Но Ветров, из-за которого мы попали на повестку дня на комсомольском собрании, далеко не весь комсомол. Я пью не за Ветрова. Я хочу произнести этот тост именно за комсомол, благодаря которому я очень многое получил в жизни. И прежде всего – управленческий опыт. Особенно в строительном отряде…
– Правильно! Работать, как Квитко! Вот наш главный девиз! – поддержал Антон.
Марк усмехнулся:
– Но сегодня мы не работаем. А пьем. Так что давай поднимем за ту замечательную организацию молодежи, которая дала нам возможность проявить себя. И действительно дала возможность научиться руководить. На мой взгляд, это очень ценный опыт. Так что мой тост – за комсомол!
Марк уже выпил и приступил к следующему бутерброду с «Любительской», а Антон все еще задумчиво молчал. Наконец он неторопливо, словно взвешивая каждое слово, прежде чем произнести его, сказал: