Оружие
Шрифт:
– Азар... Азар!
– Тьма, этого ещё не хватало.
Орк недовольно фыркнул, зацепился за приступку и, рывком поднявшись, протянул руку.
Надо, нужно, необходимо сделать шаг вперед. Я же нравлюсь ему, это точно, как то, что он - орк, а я - человек.
Мгновение я обдумывала свои действия, а потом, схватив протянутую руку и резко вскочив на ноги, сама поцеловала Азара, призвав на помощь всю силу воли, которая у меня имелась, чтобы унять поднимавшиеся в душе волны негодования, отвращения и презрения к себе.
Я училась играть
***
Управление службы безопасности ордена находилось на одной из центральных улиц города, между торговой палатой и музеем истории. Здание выглядело довольно непримечательно - прямоугольное, темно-коричневое, пятиэтажное, с узкими, похожими на бойницы, окнами. Пройдя мимо поста охраны, я остановилась поглазеть на возвышавшуюся близ входа скульптуру змеи. Она была несколько больше той, что находилась в университетском парке, и, ко всему прочему, у неё имелись перепончатые крылья. Змея являлась священным животным у негуров, но то была гигантская девятиглавая кобра, а эта скорее напоминала небольших крылатых драконов, которые, согласно мифам Древних, увозили к Свету воинов, павших в сражениях.
Замешкавшись у скульптуры, я не сразу заметила стоявшего чуть поодаль, на последней ступени широкой лестницы, ведущей к дверям управления, Арельсара, который разговаривал с коренастым, толстым орком. Кевт, к моему удивлению, был одет в вполне сносный деловой костюм, только вот галстук завязать он не удосужился, и просто повесил его на шею. Теперь этот строгий предмет гардероба болтался под воротником рубашки, как веревка на шее висельника.
– Доброе утро, - поздоровалась я, выжидательно глядя на кевта, но тот, похоже, не собирался представлять своего собеседника. Орк, картинно вздохнув, протянул мне руку.
– Картаз Армат, полиция Прэна.
Я мгновенно напряглась и отчего-то опустила глаза, почувствовав себя виновной во всех преступлениях века.
– Антея Тейер.
– Так это вы нашли тело мистера Бонэса на побережье?
– спросил полицейский, скрещивая руки на груди.
– Да, я и Элладор.
– Хм... Элладор... Это же дочь адмирала Кольсара, верно?
– орк перевел взгляд на Арельсара. Тот кивнул.
– Достали они меня своими выступлениями. Каждые выходные ходят с транспарантами и чего-то требуют.
– Что ещё ожидать от этого поколения?
– кевт пожал плечами.
– Ладно, до встречи. Нам пора.
– Желаю удачи.
– Кто это?
– спросила я, когда мы сели в машину.
– Начальник полиции.
– А кто такой адмирал Кольсар?
– Возглавлял флот миротворцев в период Первой Индустриальной, - кевт завел машину, проверил что-то на панели управления.
– После ямарского судебного процесса адмирал покинул орден и поселился в горах. Сейчас держит отель под лавиногоны.
Я навострила уши.
– Судебный процесс? А за что его судили?
– Не его, - сухо произнес кевт.
– Меня.
Я вся превратилась в слух и ждала продолжения,
– Как настроен Совет?
– спросила я, решив сменить тему.
– Не так категорично, как раньше. Дезмону удалось повлиять на них. Отчасти.
– А они в курсе, что я исцелила другого орка?
Кевт покачал головой.
– Мы обсуждали с тобой этот вопрос. Никому. Ничего. Не говорить. Даже членам Совета. Они в курсе, что ты не столь радикально настроена против орков, как утверждают СМИ и бульварная пресса, - Арельсар усмехнулся.
– У нас должен остаться козырь в рукаве. Пока намекнем на твою крепкую дружбу с Азаром.
– На Прэне нет понятия личной жизни?
– я покраснела и опустила глаза.
– Понятие - есть, факта - нет. Как и везде.
– Ты так... просто об этом говоришь!
– Сто десять лет существования дают о себе знать.
Когда мы подъехали к Цитадели, солнце стояло в зените. Арельсар, покружив по забитым до отказа первым десяти рядам парковки, оставил машину рядом с воротами, шарахнув дверью так, что едва не выпало стекло.
Как оказалось, и внутри Цитадели яблоку негде было упасть - у информационных стоек образовалась очередь в три ряда, но Арельсар повел меня через галдящую толпу, бесцеремонно распихивая посетителей.
– Во время моего первого визита здесь вообще никого не было, - удивилась я, когда мы кое-как втиснулись в кабину лифта.
– Время отпусков, - пояснил Арельсар, надолго задержав взгляд на декольте миловидной эльфийки, стоявшей перед ним.
– Сейчас вернулись и развели кипучую деятельность.
На тридцать пятом этаже, вершине башен-указательных пальцев, куда нас доставил покряхтывающий лифт, находилась смотровая площадка. Кевт, благодушно пропустив меня вперед, заявил, что у нас ещё есть время насладиться Прэном с самой высокой обзорной точки острова.
Подойдя к стеклянной, прозрачной стене, я схватилась за поручни, почувствовав, как от ощущения высоты тянет ноги. На мгновение закружилась голова, но, совладав с легким приступом паники, свойственным жителям лысых равнин, закинутых на чересчур живописные вершины, я перевела дух и огляделась.
Передо мной во всем своем великолепии лежал Прэн - яркий, живой, бесконечный.
Под башнями протянулся хребет Мироздания, склоны гор которого покрывал изумрудный, хвойных лес, разделенный надвое свинцовой лентой трассы. Даже городка Хатихи не было видно из-за ощетинившихся соснами утесов.
У предгорья трасса исчезала, ныряла вниз, и появлялась уже среди усыпанного камнями поля-кладбища. С востока на запад тянулись ровные прямоугольники теплиц и садов, пастбищ и пасек - на Прэне процветало фермерское хозяйство. Черная громада древнего леса окаймляла остров с востока, и где-то там, на одной из низкорослых гор, крепко держал университетский замок старый, каменный дракон.