Оса
Шрифт:
На одной из последних страниц в крохотной заметке сообщалось об отступлении сирианских сил с планеты Гума – «чтобы более эффективно использовать их в зоне боевых действий». Отсюда следовало, что захваченная Гума расположена далеко от линии фронта, – нелепость, очевидная для любого читателя, способного мыслить логически. Но девяносто процентов населения не трудились размышлять; они проглатывали любую предложенную им чушь – и были вполне довольны.
Но гвоздем номера была редакционная статья. Эта помпезная проповедь строилась на утверждении, что для полной победы необходимо напрячь все силы, и, следовательно, в политической жизни
Да, это уже вопль паники – хотя Дирак Ангестун Гесепт прямо не упоминалась. В военное время все пропагандистские материалы спускаются сверху – и там, наверху, кое-кто явно почувствовал себя крайне неуютно. Оса невелика, но жалит больно. Возможно, некоторые из этих типов получили маленькие, неприятно тикающие посылочки, и им не слишком понравился переход от общих угроз к конкретным действиям.
Когда наступила ночь, Моури направился к себе на квартиру. Он пробирался туда крайне осторожно – любое убежище неожиданно может превратиться в ловушку. Помимо агентов полиции или Кайтемпи, приходилось опасаться хозяина, который безусловно заинтересуется, увидев в комнате нового жильца, да еще такого респектабельного на вид. Хозяин, конечно, изрядный пройдоха и умеет держать язык за зубами, но в Кайтемпи он расскажет что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Доверять ему не стоит. Как, впрочем, и никому другому в этом враждебном мире.
Вокруг дома все было чисто, засады не было. Моури незаметно проскользнул к себе. В комнате все было так, как он оставил, никаких следов обыска. Он растянулся на кровати, вытянув гудящие ноги, и принялся обдумывать положение дел. Очевидно, теперь придется приходить и уходить из дома только в темноте. Можно, правда, попытаться найти другое пристанище – в квартале поприличнее, более соответствующем его новому обличью, но Моури не хотелось терять время, да это и не было столь необходимо.
На следующий день ему пришлось не раз пожалеть о взорванном в Радине чемодане и его содержимом. Моури пришлось провести целое утро в публичной библиотеке, занимаясь кропотливой и скучной работой по восстановлению списка имен и адресов. Следующие два дня ушли на подготовку нужного количества писем, и когда работа наконец была завершена, Моури с облегчением вздохнул.
«Саграматолу – четвертый.
Список длинный.
Дирак Ангестун Гесепт».
Итак, он убил одним выстрелом нескольких зайцев. Во-первых, отомстил за несчастного старика, что доставило ему огромное удовлетворение. Во-вторых, нанес Кайтемпи еще один удар, разделавшись с ее агентом, а заодно приобрел машину, которую невозможно опознать. И наконец, он еще раз подтвердил решимость ДАГ во что бы то ни стало прорваться к власти.
Чтобы джеймекская администрация не расслаблялась, вместе с письмами Моури отослал еще шесть посылок. Внешне они не отличались от предыдущих внутри слышалось такое же тихое тиканье, но на этом сходство и заканчивалось. Через определенное время – от шести до двадцати часов после отправки – или при попытке вскрытия каждая посылка взорвется с такой силой, что адресата размажет по стенам.
На четвертый день после возвращения в свою квартиру в Пертейне Моури незаметно выскользнул
Сработало!
Остановившись у первой же телефонной будки, Моури отключил сканер и набрал номер. Незнакомый голос зазвучал в трубке, но экран остался темным. Очевидно, на другом конце соблюдали те же меры предосторожности.
– Это девятнадцать – семнадцать – тринадцать, – раздалось в трубке.
– С Гурдом или Скривой можно поговорить? – спросил Моури.
– Подождите, – приказал голос.
– Только недолго, – предупредил Моури, – или до свидания.
В ответ что-то буркнули. Моури сжимал трубку в руке, одновременно наблюдая за дорогой, готовый выскочить из кабины, как только интуиция подскажет ему, что пора сматываться. В разведшколе ему советовали всегда прислушиваться к подсознательному чувству опасности. И наверное, его ангел-хранитель все время порхал где-то поблизости – раз Моури до сих пор жив и на свободе.
Джеймс уже собирался удрать, когда услышал низкий голос Скривы:
– Кто это?
– Твой благодетель.
– А, ты! Что-то я ничего не получил от тебя!
– А я от вас. Ты что, перепугался? В чем дело?
– Не телефонный разговор, – сказал Скрива. – Нам лучше встретиться. Ты где?
В голове Моури пронеслись разные мысли. «Ты где?» Что, если Скриву используют как наживку? Они вполне могли добиться от него добровольного сотрудничества – если дали ему понять, каковы будут последствия отказа.
С другой стороны, вряд ли Скрива стал бы спрашивать, где он находится. В Кайтемпи давно определили бы, откуда он звонит. Более того, в их интересах подольше задержать его у телефона, а Скрива явно спешил закончить разговор. Да, пожалуй, все чисто.
– Ты что – онемел? – рявкнул Скрива в трубку; голос его был полон нетерпения.
Это окончательно убедило Моури – все в порядке.
– Я думаю. Что, если мы встретимся у столбика, где ты оставил номер своего телефона?
– Годится.
– Только ты и Гурд, – предупредил Моури, – никого больше.
– Кажется, кто-то перепугался? – спросил Скрива. – Я сейчас буду.
Снова подъехав к отметке, Моури остановил машину на обочине и стал ждать. Через двадцать минут появился динокар Скривы. Бандит вышел, сделал несколько шагов и в нерешительности остановился. На его лице появилась растерянная ухмылка, затем он сунул руку в карман и торопливо огляделся. Но других машин поблизости не было.
Моури усмехнулся:
– Что тебя беспокоит, парень? Нечистая совесть или пустой кошелек?
Шагнув поближе, Скрива воззрился на него с нескрываемым удивлением.
– Так это ты! Что это с тобой?
Не ожидая ответа, он обошел вокруг машины и сел на переднее сиденье.
– Тебя и не узнать.
– Так и задумано. И тебе не мешало бы измениться к лучшему. Сильно озадачишь полицейских.
– Может быть, – отозвался Скрива, затем, помолчав, сказал: – Они схватили Гурда.
Моури напрягся.
– Как? Когда?
– Этот придурок спустился с крыши и угодил прямо в лапы двух агентов Кайтемпи. Мало того, он еще полез за пистолетом.