Осада рая

Буторин Андрей Русланович

«Так посмотри же, балбес!» — отвесил он себе мысленную оплеуху, вспомнив, что карта Надиного отца по-прежнему лежит у него за пазухой.

Парень достал и развернул карту. Полярные Зори он нашел сразу — не раз уже проделывал это раньше и хорошо запомнил, где находится горстка квадратиков, подписанная двумя заветными недавно словами. При виде их сжало грудь, а от горького кома в горле стало тяжело дышать. Однако Нанас тряхнул головой, отбрасывая эту мешающую горечь, и повел пальцем по коричневой узкой полоске, обозначающей трассу Мурманск — Санкт-Петербург. Полоска огибала Полярные Зори слева и устремлялась к низу бумажного листа. А совсем рядом темнела кучка квадратиков с надписью крупными

буквами «КАНДАЛАКША». Вторую с конца букву Нанас не знал, поэтому, шевеля губами прочитал: «Кандалакша». Слово ему не понравилось, но этот город был так от него близко — куда ближе, чем тот же опасный Мончегорск, что саам уже не раздумывал, какой будет его новая цель. Наверное, не конечная — скорее всего, только первая на его новом пути, — но цель. А когда есть цель, жизнь приобретает совсем иной смысл. Даже не так: она его просто приобретает.

Глава 3

ДУРНЫЕ ВЕСТИ

Решение было принято, но на душе у Нанаса стало не намного легче. Даже то, что его не приняли в обещанный «небесным духом» рай, хоть и обжигало сердце едкой обидой, не доставляло и малой части той боли, что принесло ему предательство Нади. А еще сверлила изнутри череп злость на себя — за то, что он так легко и просто поверил в Надино предательство. Потому что так было проще. Так он уходил отсюда обиженным, но гордым. С чистенькой совестью. Ведь если с любимой все же случилась беда, помочь он ей все равно ничем не может.

Юноша сплюнул и чуть было снова не кинулся к стене, даже сделал в ту сторону шаг. Но все-таки остановился. Ударил себя с размаху по щеке, еще раз, еще… Присел, зачерпнул в пригоршни снега и ожесточенно стал тереть им лицо, будто хотел смыть пылающую на нем краску стыда.

— Все, забудь!.. — с яростью прошипел он, поднимаясь на ноги. — Был ты один, один и остался.

Правда, тут же пришлось напомнить себе, что и раньше он был не совсем один — это теперь, без верного Сейда, остался один-одинешенек. И, вспомнив о своем умном, отважном псе, Нанас захотел по-волчьи завыть и сам превратиться в волка, а лучше — в такую же, как новые друзья Сейда, белую собаку, чтобы побежать сейчас к ним в стаю и жить там в полном единении с природой, открыто, честно и просто.

Конечно, этой его мечте не суждено было сбыться, зато она чуть было не заставила юношу поменять принятое решение и отправиться вслед за своим четвероногим другом. Он подумал, что мог бы попытаться догнать Сейда на снегоходе, пока в баке не закончится бензин…

Однако рассудок оказался все-таки сильнее желания. Нанас понимал, что за ночь пес убежал очень далеко, и горючего, чтобы догнать его, определенно не хватит. Но даже если бы вдруг он и догнал верного Сейда, что бы он стал делать дальше? Идти пешком, без оружия, огибая бандитские города?.. А чудовища? Да что чудовища — даже обычные волки, а уж тем более медведи, станут для него непреодолимой опасностью. Равно как и голод. И уж совсем не стоило забывать о радиации, против которой у саама на сей раз не было защиты. Не только «волшебной малицы» «небесного духа», но даже и каменного оберега, который остался у Нади.

Нет, пути назад для него не было. Оставалось идти вперед, надеясь на удачу. Лучше бы, конечно, не идти, а ехать, но возвращаться за снегоходом не хотелось; тем более могло получиться так, что он только потеряет на это время и бензин в насмешку над ним закончится как раз там, где он сейчас находится.

Парень опять достал карту, чтобы точно понять, куда ему нужно идти. Получалось, что он находился сейчас не так уж и далеко от дороги, которая огибала слева Полярные Зори и устремлялась вниз, к не полностью прочитанной «Кандалаке». Нанас спрятал за пазуху карту и решительно зашагал

к деревьям.

Дорога и впрямь обнаружилась скоро. С нее, через просветы в редкой растительности, даже видна была порой стена негостеприимного города, поэтому Нанас, двинувшись в путь, старался не смотреть в ту сторону. И лишь когда, притомившись идти, решил сделать первый привал — заодно глянул налево. Стены больше не было, Полярные Зори остались позади!

Молодой саам сошел с дороги и присел на поваленное дерево. Оглядевшись, он заметил, что лес стал значительно гуще. В основном, здесь росли березы, и Нанасу показалось даже, что они стали чуть выше и прямей, чем встречавшиеся ему раньше. Но как бы то ни было, это был настоящий, дикий лес, и опасности в нем подстерегали безоружного человека со всех сторон. Нападут и в самом деле волки — одним ножом от них не отмахнешься!

Да и есть уже хотелось довольно сильно, а для охоты нож был также малопригодным оружием. Надо было вырезать хоть какое-то подобие дротика, пусть и без наконечника. Впрочем, в качестве наконечника вполне мог подойти тот же нож, если привязать его, скажем, отрезанной от прочного ремня полоской.

Пришедшая в голову идея немного подняла настроение, однако урчание в пустом животе становилось все сильнее: желудку определенно не хотелось ждать, пока хозяин смастерит дротик, а потом добудет и приготовит какую-нибудь пищу. Ему хотелось заполучить внутрь хоть что-нибудь, но как можно скорей, а лучше — немедленно! Нанас разгреб снег, в надежде отыскать брусничник, на котором с осени могли остаться ягоды. Тот и впрямь нашелся, но ягод было всего две, да и то — маленьких и сморщенных. Видимо, жители Полярных Зорь, делая запасы на зиму, обобрали все вокруг очень тщательно.

От двух жалких брусничин голод, казалось, только усилился. Парень решил не терять больше времени, а сделать поскорее дротик и подбить им если не зайца или куропатку, то хотя бы лесную мышку или воробья. Правда, в столь маленькие мишени трясущимися от голода руками можно было еще и не попасть…

Выстругивать древко дротика тоже получалось не очень хорошо, руки и на самом деле дрожали. И возможно, не только от голода. Нанас даже догадывался, от чего еще, хоть и запретил себе об этом думать.

В результате, приматывая нож к неказистому, кривоватому дротику, он еще и порезался, что испортило настроение окончательно. Вспыхнувшая в сааме злость была столь сильной, что юноше по думалось: выйди на него сейчас синеглаз — порвал бы того голыми руками!.. Впрочем, лучше бы попался кто-нибудь более съедобный. Он согласился бы сейчас даже на волка или лису.

Нанас углубился в лес уже довольно далеко, но, как назло, никакой живности ему так и не встретилось. Или же он, взвинченный и расстроенный, никак не мог достичь нужной для охоты собранности и внимательности. Сейчас следовало выкинуть из головы все лишнее и настроиться на дело.

Встряхнувшись, саам остановился и прислушался. Ветра не было, и любой звук мог быть сейчас оставлен только живым существом — будущей пищей.

И звук раздался. Правда, совсем не такой, что рассчитывал услышать Нанас. Ему почудилось, что откуда-то издалека, с той стороны, где остались Полярные Зори, кричал человек. Причем не просто какой-то там незнакомец, а… Надя!

Он потряс головой и прислушался снова. Да нет же, какая глупость! Если так дело пойдет и дальше, то скоро ему будут не только слышаться голоса, но и мерещиться призраки!.. Неужели так трудно забыть, выбросить из головы эту девчонку?! Все, он выполнил данное «небесному духу» обещание, так что пора и духам, если они все-таки существуют, и прочей нечисти оставить его в покое! Помогли бы лучше с охотой! Небось, с голодухи всякие крики и мерещатся…