Осада
Шрифт:
— За Геную! — отозвались собравшиеся, вставая и опорожняя бокалы.
Тост показался лучшим завершением пира, и после него Гримальди вывел гостей в сад, где музыканты играли при свете факелов под усыпанным звездами небом. В саду правильными рядами стояли многочисленные жаровни с раскаленными углями, сводившие на нет ночную прохладу. Гости шли в тенях меж ними, потягивая охлажденное сладкое вино и беседуя о политике.
Лонго едва успел ступить в сад, как сразу попался Леонтарсису.
—
— Не стоит благодарить, — ответил Лонго. — Мои сограждане генуэзцы не видят, что война Константинополя с турками — это и их война. Сразимся мы с ними сейчас или потом, ее все равно не избежать.
— Я согласен целиком и полностью, — кивнул Леонтарсис. — Император был бы крайне признателен, когда бы вам удалось заручиться поддержкой нескольких ваших могущественных соотечественников. Достойная награда не заставит себя ждать.
— Если я сумею убедить их — значит, сумею, с наградой или без. К тому же мне не нужны ваши деньги. Да и большинству согласившихся со мной — тоже.
— Я предлагаю не деньги. — Леонтарсис указал на Софию, стоявшую неподалеку и оживленно беседовавшую с несколькими мужчинами. — Не сомневаюсь, что вы обратили внимание на царевну Софию. Она прекрасна, не правда ли?
— О чем это вы?
— Император считает, что царевна — подходящая пара для того, кто по-настоящему поможет нашему городу в час нужды.
— Да, я понимаю, — ответил Лонго.
Он знал, что именно так и устраиваются браки людей, облеченных властью, но все же его кольнула ревность: Лонго представил, как Софию отдают в награду за услуги кому-нибудь из могущественных генуэзцев.
— И что сама царевна думает о таком предложении?
— Что она думает, никого не интересует, — отрезал Леонтарсис.
— В самом деле? — раздался вдруг голос Софии — ни Лонго, ни Леонтарсис не заметили, как она подошла. — Поэтому вы и решили, что мне не следует знать о моем положении товара, предлагаемого посулившему наивысшую цену?
— Царевна, я всего лишь следую приказам императора, — испугался Леонтарсис.
Затем он сделал усилие над собой и добавил уже увереннее:
— Как вы думаете, почему он позволил женщине участвовать в подобном посольстве? Неужели вы считали, что он столь высоко оценил ваши познания в политике?
— Мои мысли, как вы сами только что сказали, никого не интересуют, — ответила София негромко, но твердо. — Но я скажу вам про то, во что я верю и чего твердо придерживаюсь: я — царевна императорского дома, а не рабыня на продажу. Не вам предлагать меня. Если вы дерзнете сделать такое еще раз — пожалеете.
Она отвернулась и ушла в темноту.
— Простите за неприятную сцену, — сказал
— Я не наемник, я не продаю свой меч, — отрезал Лонго. — Доброй ночи, посол.
И он отправился искать Софию. Нашел ее стоявшей в одиночестве, среди теней, рождавшихся зыбким светом факелов.
— Пришли осмотреть товар? — спросила София сердито.
— Я помолвлен с другой. Но если бы и не был помолвлен, мой меч не продается даже за столь высокую цену. Если мое присутствие неприятно вам, я уйду.
— Нет, останьтесь, пожалуйста, — отозвалась она, уже куда миролюбивее. — Синьор Джустиниани, я гневаюсь не на вас. Я прошу прощения за грубость, мне следовало поблагодарить вас за решимость помочь нам, за то, что вы сегодня совершили.
— Вам нет нужды извиняться. Я понимаю, замужество против воли — тяжкая доля.
— Синьор, вы мужчина. Откуда вам знать об этом?
— Иногда и мужчинам не приходится выбирать. Нас всех понуждает долг.
Но не успела София ответить, как появился Гримальди-старший — возник, будто призрак из тьмы.
— Вот вы где, синьор Джустиниани!
Он отвесил Софии низкий поклон:
— Царевна София, для меня высокая честь общаться с вами в столь непринужденной обстановке.
Лонго представил его:
— Царевна, это синьор Гримальди, отец моей невесты.
Та сделала реверанс.
— Простите, царевна, — извинился Гримальди, — но у меня срочное дело, и я должен забрать у вас Лонго. Ему завтра рано вставать, он отправляется с моей дочерью в свой родовой Дом на Корсике, в Бастии. У Лонго там дела.
— От Корсики до Рима рукой подать, если я не ошибаюсь? — осведомилась София.
— Да. При благоприятном ветре от Корсики до Ости, римского порта, всего-то полдня пути.
— Простите за дерзость, но не затруднит ли вас отвезти меня, Леонтарсиса и наших слуг в Рим? Из Венеции мы путешествовали по суше, наш корабль будет ждать нас в Ости. Я хочу как можно скорее добраться до Рима, и меня угнетает перспектива еще одного путешествия сушей. Я слышала, что дороги на Рим кишат бандитами.
Лонго вопросительно посмотрел на Гримальди.
— Конечно же, — согласился тот. — Я уверен, Лонго с удовольствием поможет вам, а для моей дочери будет большая честь познакомиться с вами. Ну а теперь, прошу покорно, извините нас, нам пора.
— Я была рада знакомству с вами, синьор Гримальди, — произнесла София. — Синьор Джустиниани, до завтра.
София ушла, присоединилась к разговаривавшим гостям. Лонго же повернул в противоположном направлении, к конюшне, но Гримальди окликнул вдруг: «Минуточку, синьор!» Затем сурово посмотрел в глаза Лонго.