Осада
Шрифт:
– Нет, – покачала головой Катька. – Королевские воины – люди опытные, походом идут сторожко. Увидят место, удобное для засады – резкий поворот или поваленное дерево – обязательно изготовятся. А нас и самих мало, да и огнестрельных припасов не густо. Нужна внезапность, иначе можем не одолеть.
– Тогда сама приказывай, – чуть пожал плечами Савва.
– Обязательно! – решительно произнесла девушка. – Бойцы! Слушай задачу…
Выслушав Катькин план, лешие одобрительно усмехнулись и бесшумно двинулись к обочине дороги занимать обозначенные им позиции. А сестра-особница сняла свой черный берет, распустила
По этой дороге в лагерь королевского войска от озерной пристани приводили пополнение, возили боеприпасы и продукты, доставлявшиеся из Ливонии по воде. Конные конвои в дневное время сновали по дороге один за другим. Лешим нужны были лошади. Они не без основания надеялись, что вскоре на дороге появится неприятельский конвой. На высокой сосне в ста саженях впереди засады притаился наблюдатель, который должен был подать сигнал, что идет подходящий по численности конный отряд.
Два десятка рейтар, сопровождавших повозку с новыми ружьями, появились примерно через час. Они двигались неспешной рысью красивым правильным строем, держа пистоли в расстегнутых седельных кобурах. В подозрительных местах опытные вояки ускоряли движение, поднимая своих коней в короткий галоп, бросали поводья, управляя одними ногами, а пистоли брали в обе руки, готовясь к стрельбе.
Однако сейчас перед ними был прямой, хорошо просматриваемый участок, совершенно непригодный для засады, и всадники расслаблено покачивались в седлах, их пистоли покоились в богато изукрашенных седельных кобурах. Но вдруг на этой не сулящей никаких неприятных сюрпризов дороге возникло дивное видение, бесшумно выпорхнувшее из-за стволов золотящихся на солнце стройных сосен. Это была прекрасная дева с распущенными волосами и полуобнаженной грудью. Рейтары остановились, как вкопанные, разинув рот и выпучив глаза. Но осмыслить видение и уж тем более – подготовиться к бою они не успели.
Катька вскинула оба своих пистоля. С обочины открыли убойный огонь по неподвижным мишеням дружинники. Они палили спокойно и наверняка, как на учебном стрельбище. За полминуты все было кончено. Не теряя времени, лешие взяли под уздцы лишившихся прежних хозяев коней, повели их через лес, к заросшей старой дороге, по которой можно было окольным путем беспрепятственно скакать в теперь уже недалекий Псков.
За две версты до опушки, за которой начиналось поле перед городскими стенами, Катька знаком остановила отряд и приказала спешиться.
– Сава, бери двух бойцов и иди вперед, проверь дорогу, – шепотом приказала она.
– Слушаюсь, – одобрительно кивнул Савва. – Здесь вервольфы частенько ставят свои засады на наших гонцов да разведчиков, возвращающихся в Псков.
Трое леших бесшумно исчезли в густом подлеске, остальные притаились, ожидая возвращения дозора. Кони, не очень уставшие, поскольку почти треть пути их вели в поводу, словно прониклись тишиной окружавшего их леса и молчанием людей
Через час раздалась условная птичья трель: это вернулся дозор леших.
– Хоть глазам своим не верь, но все чисто! – шепотом доложил результаты разведки Савва. – Ни вервольфов в лесу, ни гусарских разъездов на опушке.
– Михасю спасибо скажи, – усмехнулась Катька. – Он сейчас во вражеском лагере бьется на рыцарской дуэли с лучшим королевским фехтовальщиком. Все ясновельможные паны и благородные дворяне наверняка пожелали сие захватывающее действо лицезреть. Вот тебе и ни засад, и ни разъездов.
Савва только руками развел, и в глубине души вновь признал, что Фрол не зря поставил девчонку командовать отрядом: соображает быстро и в самое яблочко.
– Бойцы, за мной! – скомандовала начальница.
Они вывели коней на узкую тропу, вскочили в седла, двинулись шагом, пригибаясь к гривам, уворачиваясь от нависавших ветвей. Достигнув опушки, отряд понесся вскачь к видневшейся невдалеке северной стене Пскова. Поскольку вражеский лагерь и осадные траншеи находились с южной стороны города, а гусарские разъезды, и без того достаточно редкие, были заняты, как правильно догадалась Катька, совсем другим делом, лешие беспрепятственно достигли крепостной стены.
– Эй, затинщики! – заорал во всю глотку Савва, когда они приблизились на дистанцию выстрела затинной пищали. – Своих не постреляйте!
– Не боись, помор! – раздался ответный крик. – Чай, еще не ослепли, различаем, кто каков! Скачите к воротам: сейчас отворят!
Но выстрелы все же раздались. Они донеслись с реки, с того места, где ее перегораживали цепи, препятствовавшие нашим лодкам подплывать с озера к городским стенам. Катька, задержавшись в распахнутых воротах, резко повернулась в седле.
– Это Фрол! – воскликнула она и скомандовала: – Савва, я – к воеводе, а ты с бойцами – вдоль берега, к цепям. Поддержите наших!
– Слушаюсь! – Савва без лишних слов развернул коня и, сделав лешим знак рукой следовать за ним, помчался к берегу, к тому месту, где раскатисто трещали ружейные выстрелы.
Отправив своих бойцов на помощь Фролу, Катька, взяв в провожатые отрока, помогавшего затинщикам на стене в качестве орудийной прислуги, поскакала по лабиринту узких кривых улочек к княжеским палатам. Примостившийся впереди дружинницы на холке ее коня отрок, которого распирало от важности выполняемого поручения, поминутно вопил пронзительно-писклявым голосом, представлявшимся ему громовым басом:
– Пади! Пади! Гонец к воеводе!
Однако на пустынных улицах осажденного града народу не было вовсе, так как все, от мала до велика, находились либо на стенах в обороне, либо на работах в кузнях, пекарнях да лекарнях. Так что предупреждать о приближении скоростного гужевого транспортного средства было некого. Но отрок все равно продолжал вопить. Таким же громким голосом заправского артиллериста, натренированным перекрикивать пальбу затинных пищалей, он указывал Катьке повороты «тудысь-сюдысь» сопровождая слова соответствующими жестами. Терминами «право-лево» малец пока не овладел, поскольку, вероятно, не долго пробыл на батареях. Наконец он победно возопил: «Туточки!», и Катька с неблагодарным чувством облегчения помогла ему спешиться.