Осада
Шрифт:
Когда в кабинет ворвались, бряцая оружием, пятеро ботанов, вооружённых до зубов, я на секунду прижал к себе свою любимую, поцеловав её напоследок, и сказал ей:
– Беги, я их задержу!
Девушка, как настоящий Джедай, рванула из кабинета на максимальной скорости, а я, сорвав с пояса свой меч, активировал его и сказал:
– Ну, что, подходите, у кого лишние конечности есть!
Естественно, ботаны открыли огонь из бластеров. Я крутился под их огнём, позволяя Силе течь сквозь меня. Клинок моего меча отражал импульсы их винтовок во все стороны, единственное, я не хотел никого убивать — так что выстрелы, преимущественно, отражались в стены и потолок. Не теряя голову во время этого
Вот везёт мне так что ли? Снова я сидел в тюремной камере-одиночке. Уже в четвёртый раз! И второй — только на Корусканте. Только теперь я не был уверен, что меня вытащат. Конечно, Изабелла меня любит и сделает всё, чтобы мне помочь — но Земля-то на первом плане. Вот сначала девушка придумает, как именно помочь планете, тогда и мной можно будет заняться. По крайней мере, так я думал…
Камера — два на два метра. Раковина — рядом унитаз — далее койка. Приличия? Ха! Какие тут приличия. Ещё и голокамера висит — наблюдают, как я тут сижу. Ну, я и не стал сидеть — просто развалился на койке и впал в медитацию — захотелось связаться с Изабеллой, да и вообще — понять, что тут творится…
Девушка вышла на связь довольно быстро…
«Алексей, у меня всё хорошо. Я вырвалась из дворца и сейчас договариваюсь о встрече с Люком Скайуокером. Думаю, он поможет выйти на Мон Мотму. Уверена, что этот Фей`лиа ведёт какую-то свою игру. До связи».
Это, конечно, радовало. Сила не показала наличия на Корусканте больших проявлений Тёмной Стороны, так что особых проблем я не опасался. Ну, подержат меня в этой камере какое-то время — но не уверен, что длительное. Фей`лиа даже обвинение мне никакое предъявить не смог бы — я ведь ничего не сделал против него. А уж, если кто-нибудь из военных узнает о самоуправстве ботана — шерсть с него точно обдерут. Правда, был другой вариант — не такой оптимистичный. Фей`лиа мог просто подстроить моё убийство, например, при попытке к бегству. Другое дело, что, кажется, никто из окружения этого ботана не подозревал, что я Джедай. Или, что более вероятно — ведь я мечом довольно активно отбивался в кабинете Фей`лиа — никто просто не подозревал, на что именно мы способны…
Я осмотрел камеру. Ну, она была намного меньше, чем та, в которой нас держал Дисра. Она быда меньше, чем та, из которой мы бежали на пару с Изабеллой несколькими годами ранее. Хотя, камера, где меня держала Империя на Земле, кажется, была побольше. Ладно, что я могу сделать? Ну, классика жанра, вроде расшатать прутья или что-то в этом роде, меня не интересовала. Хотелось чего-то этакого, для души. Чтобы всех возможных охранников так расплющило, чтобы им мало не показалось. И я принялся за дело…
Решётка. Симпатичные такие прутья, которые идут снизу вверх, вмурованные в пол и потолок, толщиной в мою руку… Разумеется, браться за эту решётку голыми руками — верх безумия. Если, конечно, ты не Джедай…
Я соединился с Силой, погружаясь в медитацию. И я начал манипулировать её потоками, добиваясь нужного мне результата. И, когда я вышел из состояния медитации, эффект мне очень понравился. Думаю, что охрана, когда в очередной раз придёт сюда, тоже… обрадуется… А потом я завалился спать…
Разбудил меня гвалт, вопли и отборный мат в коридоре. Ну, именно такого эффекта я и ожидал. А как ещё должны были реагировать доблестные охранники, увидев, что довольно-таки солидные прутья решётки, которые ещё вчера были прямые и ровные,
А вот ещё через дня я понял, что всё не так уж и плохо. Ко мне в гости пришла делегация в лице Изабеллы де Круа, Лейи Органы-Соло, её брата Люка и самой Мон Мотмы. И то, что охрана чуть ли не пресмыкалась перед ними, было добрым знаком.
– Здравствуйте! — сказал я. — Как дела?
– Это у тебя, как дела? — с улыбкой сказала Президент. — Как ты сюда попал?
– Вот честно, сам не знаю. Фей`лиа что-то мутит, кажется, не только против нас. Он упоминал что-то о том, что думает, что мы оказали на Вас какое-то влияние, чтобы Вы подписали этот договор с Империей.
– Ох, я почему-то считала, что идиотизм — это то, от чего руководство Новой Республики будет застраховано. Оказалось, что нет. Этот ботан не понимает, что мир всегда лучше войны? Он думает, что война — это просто пострелушки кораблей в космосе и пехоты на планетах. А вот то, что в войне гибнут разумные — Борска это как-то не интересует!
– Он живет в мире, где союзники часто меняются. Борск делает то, что выгодно Борску в данный момент, и только на благо Борска. И он настолько уверовал в правильность такой позиции, что вообразил, будто и все остальные играют по таким же правилам… — сказал Люк.
– Именно, — согласился я. — Он не добрый — и не злой. Даже более того, он искренне уверен, что он действует на благо Республики. Только вот… В общем, Люк правильно сказал. Борск — это диагноз. А ботаны — они все такие?
– Да нет. Скорее, он — исключение. На Котлиссе и Ботавуи полно нормальных ботанов, которые искренне были преданы делу Восстания против Империи и становлению Новой Республики, — сказала Мотма. — Алексей, разумеется, мы тебя здесь не оставим. Ты идёшь сейчас с нами — и дальше мы будем думать, как помочь Земле…
– Алексей, решётка — это твоих рук дело? — спросил Люк.
– Да. Решил вот немного потренироваться на досуге…
– Ну, хорошо, что про тренировки не забываешь…
Ну что же, после того, как меня вытащили из тюрьмы, позволили забрать свой меч и привести себя в порядок, я сидел в кресле в кабинете Мон Мотмы и рассказывал ей, что именно случилось на Земле. Да, мы очень сильно опоздали с визитом — скорее всего, «Разрушители» уже взяли Землю в кольцо блокады. Разумеется, ни о какой орбитальной бомбардировке речь идти не могла — щиты у нас стояли хорошие. Стрелять имперцы могли хоть до посинения — толку от этого не было — все крупные населённые пункты и военные базы были прикрыты на совесть. Конечно, многие места на планете были не защищены, но, и стрелять имперцы туда не стали бы… Или стали? Те офицеры Империи, с которыми я был знаком по Бастиону, точно не стали бы, но, ведь были и другие. Те, кто, оставшись верным заветам Палпатина, продолжали ненавидеть Новую Республику всеми фибрами души. Они не присоединились к Пеллеону — и, скорее всего, именно они командовали тем флотом, что вторгся в Солнечную…
Мон Мотма смотрела на экран, на котором прокручивалось послание от начальника — он записал его сам, используя всё своё красноречие и весь свой незаурядный ум. Она недолюбливала Скайуокера, так как хорошо знала, кем он был при Палпатине — и чем он занимался. Только при всём этом Президент понимала, что деловая хватка нашего начальника, его ум, опыт и способности не просто нужны — а просто необходимы молодой Новой Республике. А то, что Скайуокер работает и живёт не на Корусканте, а вовсе даже на Земле — так это даже удобнее — глаза он не мозолит, на нервы не действует, а когда нужен — его всегда можно вызвать…