Оседлай мою бороду

Сноу Дженика

— Ты моя. Вся, чёрт возьми, моя.

Я его. Вся его.

Я не хочу, чтобы это когда-нибудь закончилось.

Глава 16

Лола

Три дня. Столько прошло с тех пор, как я была в постели Райкера, но кажется, что прошла вечность. Такое ощущение, что моя жизнь всегда была такой замечательной. Райкер лишил меня девственности три дня назад, и я полностью принадлежу ему. Всё лучше. Сегодня мой первый вечер возвращения на работу. Райкер был недоволен. Он не хочет, чтобы я здесь работала. Я сказала ему, что сейчас

никто не посмеет связываться со мной — не тогда, когда стало известно, что я принадлежу ему. Ему всё ещё это не нравится. Каким-то образом я убедила его позволить мне прийти сегодня вечером на работу, но только при условии, что я останусь в баре, пусть кто-нибудь из остальных выносит мусор, а он меня приведёт и заберёт. Так как мне очень не хочется без него оставаться, я легко согласилась.

Он оставил меня, подарив на прощание поцелуй, который растопил меня и заставил жаждать большего. Ему пришлось вернуться на работу в мастерскую, но он пообещал вернуться раньше времени, чтобы забрать меня. До окончания моей смены остался примерно час, а его всё ещё не было видно. Я скучаю по нему; моё тело скучает по нему. Возможно, он был прав, и мне следует уйти с работы. Если бы я не работала, я могла бы быть сейчас в его гараже. Он предложил мне работу в своём офисе. Я могла бы работать и видеть его постоянно… может быть, даже умолять его трахнуть меня на столе…

Для женщины, которая три дня назад ни разу не занималась сексом, кажется, это всё, о чём я могу сейчас думать. Я инстинктивно понимаю, что это потому, что это был Райкер. Это потому, что я его, а он мой. Он испортил меня для других мужчин, и, похоже, другие женщины его тоже не интересуют. Он говорит мне, что я та, кого он ждал, и… я ему верю.

— Лола, нам нужно поговорить.

Я быстро оборачиваюсь. Я ненавижу этот голос. Моя мать. Когда она рядом, обязательно будут неприятности.

— Я не могу сейчас говорить. Я работаю.

— Работаешь, — усмехается она. — Зачем тебе работать? В городе ходят слухи, что тебе удалось привлечь внимание Райкера Стоуна. Неужели всё это ложь?

— Я… это не твоё дело, правда, мам, — отвечаю я ей, и мне не нравится мысль, что моя мама будет тратить какое-то время на размышления о моих отношениях с Райкером. В этом мире есть токсичные люди, и моя мать определённо одна из них. Я не хочу, чтобы она приближалась к тому, что у нас с Райкером общее.

Я настолько погружена в свои мысли, что не вижу, как её рука приближается ко мне. Я вскрикиваю, когда она отвешивает мне пощёчину, и жгучая боль сразу же следует за ударом.

— Не говори со мной так! Я твоя мать! — кричит она.

— Если ты снова прикоснёшься к моей женщине, и единственное, что тебе останется, — это отправиться под землю на съедение червям, — рычит Райкер, его голос холоднее, чем что-либо, что я когда-либо слышала. Меня это пугает, и я без тени сомнения знаю, что он никогда не причинит мне вреда. — Лола, иди сюда, — приказывает он, и я иду к нему, всё ещё держась за щеку. Он тянет мою руку вниз, чтобы осмотреть моё лицо. Я не могу знать, что он видит,

но я всё ещё чувствую жар от удара и могу сказать по гневу, вибрирующему в нём и отражающемуся на его суровом лице, что это нехорошо. — Слим! — кричит он, его взгляд не отрывается от моего.

— Да, Райкер? — отвечает мой босс.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? Ты не смог защитить мою женщину однажды ночью? Сначала её чуть не изнасиловали на прошлой неделе, а теперь это. Где, чёрт возьми, твои вышибалы?

— Чувак, они следят за другими мужчинами, но… Чёрт, чувак, это же её мама.

— Эта женщина — не что иное, как мусор, который нужно отсюда вынести, — рычит Райкер, и я не могу с ним не согласиться. Она никогда не была матерью. Мне вообще-то интересно, почему она здесь появилась.

Хотя мне не следовало волноваться. В своём следующем визгливом заявлении она совершенно ясно объясняет причину.

— Кем, чёрт возьми, ты себя возомнил? Называешь меня мусором! Я её мать! Я год за годом кормила и одевала этот неблагодарный куска дерьма! Она мне должна! — шипит она, и мои глаза расширяются. Я начала работать в шестнадцать лет, и даже до этого я в основном ела в одном из трейлеров соседей в парке, где мы жили. Моей матери всегда было на меня плевать.

— Что именно ты думаешь… — начинаю я отвечать, но Райкер не позволяет мне. Он становиться передо мной, в защитном жесте. Мой рот закрывается, потому что очевидно, что Райкер не хочет, чтобы я имела с ней дело.

— Чего ты от неё хочешь? — спрашивает Райкер, добираясь до сути дела.

— Я думаю, что это касается только меня и Лолы.

— Леди, вы сошли с ума, если думаете, что снова приблизитесь к моей женщине. Теперь моё терпение на исходе. Я хочу отвезти свою женщину домой, убедиться, что с ней всё в порядке, а затем потеряться глубоко внутри неё и уснуть. Ты удерживаешь меня от этого. Так что говори, зачем ты вылезла из-под своего камня, и давай покончим с этим.

— Я бы предпочла поговорить с Лолой, — упрямо утверждает она.

— Тогда мы закончили, — произносит Райкер, отворачиваясь от неё и поворачиваясь ко мне.

— Мне нужны деньги!

— Какого чёрта? — бормочет Райкер. Он смотрит на меня, и, несмотря на всё ещё жгучую боль в моей щеке, я понимаю, что краска сходит с моего лица. Одно дело знать, что твоя мать — сука, которой плевать на тебя; совсем другое — позволить мужчине, которого ты любишь, увидеть это. Я хочу, чтобы Райкер видел во мне человека, достойного любви, человека, которым он мог бы гордиться.

Что, если он подумает, что, поскольку она моя мать, я в конечном итоге стану такой же, как она?

— Райкер… — начинаю я, но он не даёт мне закончить. На секунду я боюсь, что из-за этого он бросит меня. Затем он снова поворачивается к моей матери.

— Я слушаю, — рычит он.

— Мне нужно уехать из города. Я еду в Калифорнию.

— Какое это имеет отношение к Лоле?

— Мне нужны деньги, чтобы выбраться отсюда.

— С какого хрена это наша проблема?