Осенние приключения.
Шрифт:
– Я устал.
Мне пришлось лечь на брюхо, и хитрый детёныш взгромоздился мне на спину.
Он сразу повеселел и стал меня понукать: - Но, собачка, но!
Я нашла следы детёныша, ведущие на полянку, и потрусила по следам.
Довольно долго я бежала, удивляясь про себя, что такой неуклюжий детёныш сумел пройти так много. Не удивительно, что устал.
Долго ли, коротко, пришли мы на поляну, где стояла человеческая берлога.
С противоположной стороны на поляну вышли люди с оружием. Сильно запахло
Детёныш не хотел со мной расставаться. Он обнял меня за шею, и попросил не уходить. Я сказала ему, что люди меня убьют.
Малыш поверил мне и заплакал, сказав, что ему будет жалко такую хорошую собачку.
Я лизнула детёныша в нос на прощанье и скользнула в лес…»
– Саш! – я чуть не подпрыгнула, до того углубилась в воспоминания.
– Саш, мясо не сгорит?
Я открыла сковородку, помешала мясо с овощами. Как раз, можно перекладывать в кастрюлю. Переложила, засыпала промытым рисом с кизилом, залила водой, и попыталась снова сосредоточиться, но Саша не уходил, топтался рядом.
– Саша, почему ты со мной не разговариваешь?
Я изумлённо посмотрела на него:
– Мне, между прочим, надо сготовить ужин, сделать уроки, я ещё не написала сочинение! Когда я должна с тобой разговаривать? Всё сделаю, тогда приходи, поговорим!
Саша уставился на меня:
– На что ты обиделась?
– Ходишь тут, недовольный жизнью. Если устал, ложись, да спи, не наводи на всех тоску. Мне действительно пора заканчивать сочинение.
– А ты правду говорила про вечер?
– Когда говорила, была правда, сейчас уже не уверена. Я уверена только в том, что ты исходишь чёрной завистью, что мне удалось выбраться на море, а ты потел целый день.
– Немножко да, - Саша встал на колени и положил мне на бёдра свою большую голову
– Прости, а?
Я задумчиво стала перебирать волосы на его голове, потихоньку гладить ухо.
Саша открыл один глаз, и стал наблюдать за мной. Я наклонилась, и поцеловала его в этот нахальный глаз. Саша встал, взял меня на руки, и сел на табуретку. Так мы сидели, тихо целовались, пока не приготовился плов. Потом Саша отнёс меня к нам в комнату, чтобы никто нам не мешал ласкаться. Мы наслаждались этими тихими ласками, пока не пришли родители.
– Что-то тихо в доме! – услышали мы папин голос, - это подозрительно!
– Ничего подозрительного, - ответила мама, – просто Саша приболела.
– Всё-то ты знаешь! – удивился папа.
– О своих детях надо знать всё, - ответила мама.
– Ну да, ты же медик.
– Да какой я теперь медик, – огорчённо сказала мама, - по сравнению с нашими детьми я теперь шарлатанка.
– Не наговаривай на себя, - успокоил её папа, - они тебе не конкуренты.
– Да, у нас такие сложные случаи, я бьюсь, бьюсь.
Ну не обидно ли? И позвать помочь нельзя. Не специалисты.
– Успокойся, Лена, сейчас позову Сашек, будем ужинать, они уже что-то приготовили.
Родителей не стало слышно, наверно, переодевались.
Я прижалась к Саше, и прошептала: - Ты слышал? Ужин готов, скоро будем кушать.
– Умница ты моя, - поцеловал меня Саша, - счастье ты моё.
Я таяла от удовольствия, лёжа в сильных объятиях любимого.
– Сашки, - появился в дверях папа, - ужинать!
Мы с трудом оторвались друг от друга и побрели умываться. Там, побрызгавшись
холодной водой, снова пришли в боевое настроение.
Мама наложила нам полные тарелки плова и пригласила к столу.
Папа, выпив рюмочку, поинтересовался у меня:
– Как съездила?
– Так замечательно! – затараторила я, - Солнышко, тёплое море. У меня появилась подружка! – гордо объявила я.
– Это та девочка? – спросил Саша, - которая с тобой приехала?
– Ну да, она в нашем доме живёт, мы сидим за одной партой, - я мечтательно закрыла глаза, - хорошая девочка! – констатировала я.
– Да, - согласился Саша, - красивая девочка, я даже приревновал её к Саше.
– Она не мальчик, она девочка, – заметила я.
– Она такими влюблёнными глазами на тебя смотрела.
– И на тебя, - парировала я.
– И на меня, - согласился Саша, - она в нас влюбилась.
Папа чуть не подавился: - Что вы себе позволяете за столом!
– Мы говорим о любви, - мечтательно произнесла я.
– В своей комнате можете, что угодно говорить и делать!
– Правда? – загорелись глаза у нас с Сашей.
– В пределах разумного.
– И где эти пределы? – ехидно поинтересовалась я.
– В пределах слышимости вашей комнаты, - наши лица вытянулись.
– Это почти невозможно, - осторожно сказала я, - вся прелесть в том, чтобы себя не сдерживать. Как только начинаешь сдерживаться, пропадает всё очарование.
– Но от ваших звуков волосы встают дыбом! – сказал папа, - Мама боится!
– Вы же знаете, кто мы, - промурлыкала я.
– Животные, - пробурчал папа, - соседи уже спрашивают, когда мы отвезём свой зверинец в зоопарк.
– Успокойся папа, сегодня у них будет тихо, - вмешалась мама.
– Я не только о сегодня. Надо и завтра, и всегда.
– А ты говорил, папе нравится, - надула я губки, обращаясь к Саше.
– Папе нравится, - повернулся ко мне папа, - надо и о людях думать, - и выпил рюмку коньяка, которую держал в руке во время спича.
– Мы решили на каникулы поменяться с Валерой и её другом. Вы согласны?
– Хорошо, хоть спросили. Мы подумаем.
– Они спокойнее нас. Мы же говорили, что надоедим вам.