Осенние приключения.
Шрифт:
Меня бросило на Зою, я сбил её с ног и упал сверху.
Она с изумлением посмотрела на меня, и увидела мои расширившиеся от боли глаза и искажённое страданием лицо. Сначала я не мог вздохнуть. Потом ко мне кинулся Валя, но не решился ко мне прикоснуться, наверно, увидел на спине расплывающееся пятно крови.
– Зоя, - выдавил я, - возьми меня, подставь под рану ладошку.
С трудом я перевернулся на спину, Зоя, рыдая, взяла меня на колени и подложила руку под лопатку. Ладонь тут же наполнилась кровью.
– Зоя, попроси Валю, чтобы ребята
Ребята не стали сопротивляться, Валя сказал, что это методы Тибетской медицины.
Все стали в круг, Валя взялся за Зою, и закричал от боли, но рук не выпустил.
Живая энергия потекла через него ко мне, я сразу пришёл в себя, начал выталкивать пулю из лопатки. Застряла, гадина, крепко. Зоя плакала навзрыд, капая на меня слезами, от школы бежали взрослые, кто-то вызвал скорую. Я слышал завывание сирен.
– Зоя, не отнимай рук, - попросил я, - пока пуля не упадёт тебе в ладонь.
Зоя заплакала ещё сильнее, наклонилась, и стала покрывать моё бледное лицо поцелуями:
– Только не умирай, Сашенька! – сквозь всхлипы повторяла она, - Тебе очень больно?
– Успокойся, Зая, - шептал я, - если больно, значит, жив. А мне очень больно.
Сквозь круг пробрался насмерть перепуганный Саша. Он не стал ничего спрашивать, взялся за меня сам, и дело быстро пошло на лад. Я же говорю, себя лечить очень трудно. Скоро пуля вышла из тела, но не в ладонь Зое, а куда-то закатилась под рубашку. «Рубашка безнадёжно испорчена» - подумал я, и тут же получил сильнейший ментальный удар. Я вскрикнул. Саша едва не выжег мне мозг, желая узнать, кто напал на меня. Я думаю, он всё узнал про бандитов, по крайней мере, то, что знал я. И ещё. Я поставил много блоков на свою память, но присутствие этих блоков весьма подозрительно, да и не всё я смог спрятать.
Предчувствие неприятностей окончательно испортило моё не совсем радужное настроение.
Когда ко мне пробилась «скорая помощь», помогать мне уже не надо было.
Саша взял меня на руки, и понёс домой. Помощь нужна была моим добровольным помощникам, Валя и Зоя потеряли сознание.
Я лежал у Саши на руках, обняв его за шею и положив голову ему на плечо, и думал горькие мысли, что Саша теперь, узнав мою сущность, отвернётся от меня. Мысль так поразила меня, что я невольно заплакал, сначала тихонько, потом навзрыд.
Саша не успокаивал меня, наверно, сам был в не лучшем состоянии.
Дома Саша занёс меня на кухню, начал раздевать. На пол что-то упало. Саша подобрал, это оказалась пуля. Саша положил её на блюдце, и продолжил раздевать меня дальше. Побросав всю одежду на полу, отнёс меня в ванну и стал отмывать от крови.
Всё это молча. Отмыв, осмотрел мне спину и помог вытереться. Затем отнёс на диван, и, ни слова не говоря, ушёл. Хлопнула входная дверь, и повернулся замок.
Я была слишком слаба, чтобы ходить, поэтому повернулась к стенке, и
Разбудил меня разговор. Говорили папа и Саша. Говорили на кухне, не понижая голос.
– Да я их всех!.. – дальше неразборчиво. – Да мне плевать на всех, кто замазан, получит своё, будь он хоть депутат государственной думы. Сам посмотри на это!
– Надо постирать, пока мама не увидела, - сказал Саша.
– Да, из пули сделаю кулон, и повесим Саше на шею.
– Мы её не разбудили? Надо тише кричать. Сейчас посмотрю.
Я закрыла глаза, и стала ровно дышать. Но Саша коснулся моего разума, и понял, что я притворяюсь. Но ничего не сказал и вышел, прикрыв дверь.
– Не спит, - сказал он папе, - но притворяется спящей.
– Почему?
– Слаба ещё. Ей надо что-то калорийное приготовить, и жидкое.
– Ты пока приготовь, а я возьму, своих, и пробегусь по адресам.
– Папа…
– Молчи, сын, они не только нашу Сашеньку хотят убить, они всех детей травят.
– Но это самосуд! Тебя посадят!
– Сделаю так, чтобы не узнали, кто это сделал. Ты же сделал.
– Я делаю, не сходя с места, меня не засекут, нет ещё таких радаров.
– У меня свои хитрости, не хуже твоих, до встречи, сын.
– До встречи, папа.
Когда папа ушёл, ко мне снова зашёл Саша.
– Что тебе надо для восстановления сил?
– Сделай крепкий куриный бульон. Вообще-то ты сам знаешь, что делать.
– Тебя спас рюкзак. Все книжки пробиты насквозь. Если бы не это, ты тоже была бы пробита, и девочка тоже.
– Скажи ему спасибо, - я не поворачивалась к Саше. Он потоптался и вышел. Настроение испортилось ещё больше, хотя, казалось, дальше уже некуда.
Саша что-то делал на кухне, я незаметно снова задремала.
Меня не стали будить, чтобы накормить. Я встала ночью, потому что захотела в туалет.
На диване, кроме меня, никого не было. Я так привыкла, что рядом всегда спит Саша, что сердце больно сжалось. Мне показалось, что это – всё, и, тихонько плача, стала искать трусики. Саша не одевал меня, всё побросал на кухне. Я подошла, по стеночке, к шкафу, и, с трудом, надела трусики и маечку. Устала. Присела отдохнуть на пол, и потеряла сознание.
Пришла в себя, сижу на полу, никого нет. Наверно, недолго была в отключке.
С трудом поднялась и поковыляла в туалет. Тихонечко, чтобы никого не встретить, или не разбудить, пробралась в туалет, потом в ванную, потому что захотелось пить.
Напилась из-под крана, чтобы не ходить на кухню. Там, наверно, спит Саша. Противно теперь ему со мной спать. Мне захотелось увидеть его, я заглянула на кухню, но там никого не было. Пусто было и в комнате родителей. Куда все подевались? Меня бросили? Невозможно сильно захотелось есть, и я на кухне включила свет. Если уж никого нет, можно и перекусить. Нашла сваренный бульон и налила в бульонницу.