Осенний Нью-Йорк
Шрифт:
– Но-но-но, дорогой юноша – погрозил пальцем Логан – не загадывай мне столь длинной жизни. Я уже хочу покоя и уюта, а вы мне тут жертв маньяка подсовываете. Эх, где моя молодость. Старость не радость.
– Маразм не оргазм – тихо пробурчал под нос Кроссман, отвернувшись.
– Я все слышал – хихикнул патологоанатом – слух у меня ещё хороший.
Тайлер виновато улыбнулся и вернулся к месту происшествия. Начинаем искать камеры, ведь в гипермаркете должны быть камеры?
Лейтенант напивался в баре, когда
– Тяжелый день на работе? – голос Лиата пронзил мозг и заставил протрезветь.
– Более чем тяжелый – выдохнул Хокинз, допивая стакан и окидывая своего случайного любовника взглядом – гребаный Антихрист, что б он в аду горел.
– Хм, а я знаю о нем кое-что, о чем не говорит церковь. Старая легенда, если это тебя конечно интересует.
Лейтенант сел прямее и взглянул на Лиата.
– Рассказывай.
– Он не против Христа, он его более чем любил и ждет его возвращения. Для этого он ищет город полный греха и поит его кровью. Если крови будет достаточно, Христос снова родится, что бы спасти людей и тогда, Антихрист получит очищение и прощение и сможет наконец окончить свой жизненный путь. Ваш убийца, зовет сына бога.
– Откуда тебе это известно.
Лиат молча поднял руку и закатал рукав. У локтя, на внутреннем сгибе было родимое пятно в виде перевернутого креста.
– Это знает каждый носитель его печати. Раньше она была в одном роду, но затем потомки расплодились и сейчас как минимум тысяча человек на планете носит такой знак. Антихрист цепляется за них и тянет силы для своей жизни, поэтому носители его печати, к сожалению долго не живут и являются замечательными оболочками для него, когда естественное тело дряхлеет. Его астральный облик, не может измениться, а вот тело, в которое он вселяется, претерпевает изменения. Как только он вселяется в оболочку, клеймо пропадает, но тело становится бесплодным. Такого его желание, ни в коем случае, не породить дитя.
– Это знает каждый носитель клейма? – Хокинз с интересом изучал родимое пятно водя пальцем по сгибу локтя.
– Естественно, при этом, это знание к нам просто приходит, нам не нужно рассказывать, к примеру я вырос в приюте и не имел родни, но знаю этот факт, как и то, что ваш убийца останется непойманным пока сам того не пожелает.
– Чушь – фыркнул лейтенант резко отдернул руку – любого можно поймать.
– Осторожнее – Лиат хихикнул – Антихрист безумец, 2000 лет плохо на нем отразились, да и крови на нем, немало. Хотя, когда я в последний раз встречался с одним из меченых, он говорил и о том, что Антихрист дружен с некими созданиями, которые как и он, убивают ради ритуала.
– Значит вы друг друга знаете? У кого нибудь пропадало клеймо?
– У одного пропало, но кто это, мы не знаем. Когда Антихрист вселяется в оболочку, мы все чувствуем жгучую боль и утрату сил. Мне осталось всего два года Джонатан. Как и всем меченым кто родился до его вселения. Мой сын к счастью выживет.
– И где он? Твой ребенок? – прищурился Хокинз проводя
– С бабушкой по маминой линии. Его мать мертва.
– Тогда почему ты не с ним, а отрываешься по полной программе?
– Меченые не растут рядом с такими же мечеными. Мы умираем рядом с родственниками с клеймом. Поэтому, практикуются отказы от ребенка, подкидыши и родственники жены. Кстати, рождаются только мальчики, меченые девочки, умирают ещё в утробе.
Хокинз одним махом допил виски и задумался. Все сказанное его новым знакомым может быть бредом, а может и правдой. Сумасшедшие сектанты.
Лейтенант застыл. Сектанты, может ли быть такое, что Лиат один из секты Антихриста и сейчас пытается сбить его со следа бредовыми легендами.
Подняв голову Джонатан стал оглядываться, но парня уже рядом не было. Он растворился в густой толпе.
Сижу на крыше и как мальчишка болтаю ногами в воздухе. В пальцах сигарета, в мыслях ветер, а за спиной верная подруга. Ну как за спиной.
Поворачиваю голову и смотрю на маленькую девочку в розовом платьице. Миг, и она смотрит на меня бездонными глазами. В них притаился покой и тишина.
– Здравствуй.
– И тебе привет – мелодичный голос взрослой женщины не вяжется с внешним обликом, но от этого только интереснее – ты зовешь его?
– Да, надеюсь, я не сильно сбиваю твой график.
– Ты же знаешь, моя задача забрать и по списку, и ваших нежданчиков. И почему вы все не вписываетесь в мою сферу.
– Просто созданы иначе – отвечаю на риторический вопрос и глубоко затягиваюсь – но я рад, что ты здесь.
– Я всегда за тобой иду. Забираю души тех кого ты убил – голос меняет тональность и высоту.
– Твое любимое развлечение – досадливо морщусь – менять облики и голоса.
– Что поделать, вечность, дает много времени на размышления и изменения.
Вновь смотрю на неё, кхм, простите, уже НЕГО и усмехаюсь.
– И все же не отрицай, ты любишь детей.
Мальчик поворачивает голову и лучезарно улыбается. Детский костюмчик конца 18 века очень мило смотрится, особенно забрызганный кровью.
– Ты сумасшедший, Антихрист – ребенок с глазами бездной качает головой – и все же, ты не единственный. Есть ещё одна личность, что бездумно бродит и убивает пытаясь понять, то, что понять ему невозможно.
– Наделенный бессмертием? Да, я встречал его однажды, и он немного мне должен.
– За обучение наслаждению? – вновь смена голоса и я чуть вздрагиваю, голос Хевласкеса – да, он должен тебе как минимум свою помощь.
– Если потребуется, я попрошу его о ней.
Затягиваюсь и тушу сигарету. Смерть сидит рядом и болтает ногами чуть склонив голову набок. Её длань далеко отсюда и сейчас, ей нужно немного сосредоточится, видимо очень много мертвых.
– Опять начинается война. Мне пора – Смерть поднимается на ноги и в руке возникает коса с блестящим лезвием – ещё увидимся, Антихрист.