Осеннняя невеста

- Алекса РАйли

Не обращая внимания на его дорогую блестящую машину прямо перед моей дверью, я рывком открываю дверь в его офис, намереваясь высказать ему часть своего мнения. У него есть вся задняя стоянка для парковки, не говоря уже о том, что у каждого из нас есть по четыре места перед домом. В данный момент все его места пусты, но он все равно паркует свою шикарную спортивную машину на одном из моих мест.

“Мисс Шаффер”. Губы Ребекки поджимаются при виде меня. Я ей никогда не нравилась, и я понятия не имею, почему. В школе она была на несколько классов старше меня, но у меня никогда не было с ней проблем. “Он сейчас занят”, - говорит она, уже зная, почему я здесь.

“Нет,

я не занят”, - растягивает слова Тидас. Он в своем обычном черном костюме выглядит дьявольски красивым. Я ненавижу то, насколько он привлекателен, и то, как мое тело реагирует на него, просто подло. Почему я делаю это с собой?

Он подмигивает мне, а затем откусывает огромный кусок шоколадного круассана, который держит в руке.

“Ты!” Я шиплю.

“Я собирался перегнать свою машину, сладкая. Все места были заняты этим утром”. Он прислоняется к дверному косяку своего офиса.

“Я могу переместить это для тебя, Тидас”. Голос Ребекки становится приторно-сладким, и я открыто закатываю глаза.

“Мистер Комбс”, - поправляет он Ребекку. Мне хочется показать ей язык, но мне удается удержать его во рту.

“Ты специально взял шоколадные круассаны”, - обвиняю я его.

“У меня в офисе есть еще, если ты хочешь зайти и взять один”.

“Ешь их сам. Может быть, ты подавишься одним”. Я ухмыляюсь, поворачиваюсь, чтобы уйти, но не раньше, чем еще разок покопаюсь. В конце концов, он забрал у меня мой любимый завтрак. “Но сначала перенеси этот кризис среднего возраста на передний план. Ко мне приходят клиенты”. Его лающий смех провожает меня до двери.

Даже его глупый смех сексуален.

“Через несколько лет они станут моими клиентами”, - кричит он, всегда оставляя последнее слово.

Глава вторая

Тидас

“Могу ли я что-нибудь сделать для тебя, Тидас?” Спрашивает Ребекка, входя в мой офис.

“Нет”, - отвечаю я, но не поднимаю глаз от бумаг на моем столе. “И если вам не удается проявить хоть какое-то уважение, разговаривая со мной, я уверен, вы сможете найти подходящую работу в другом месте”.

Слышен ее писк или что-то в этом роде, но я не обращаю на нее никакого внимания. У меня есть работа, которую нужно сделать, а она намеренно пытается меня раздражать.

“Да, мистер Комбс”. Она прочищает горло, и я слышу шелест бумаги. “Ваша следующая встреча в три часа, так что до тех пор вы свободны”.

“Спасибо”. Я смотрю на часы, а затем возвращаюсь к написанию заметок о моем последнем клиенте. “Сейчас пообедай и возьми канцелярские принадлежности из списка, который я оставил вначале”.

“Конечно”. Ее голос тихий, но в конце концов я слышу, как она выходит, а затем старинный звонок на входной двери.

Откинувшись на спинку стула, я вздыхаю и потираю глаза тыльной стороной ладони. Я делаю это до тех пор, пока мне не приходится сморгивать черные точки и мое зрение не возвращается в фокус.

Когда это происходит, я выглядываю наружу и вижу ряд машин, припаркованных перед магазином для новобрачных.

Холлоу-Оук - это не то место, где я предполагал открыть свою практику, но в прошлом году, когда моему деловому партнеру предъявили обвинение в растрате, мне понадобились кардинальные перемены. Ллойд был моим другом по юридической школе, и мы знали друг друга долгое время, но каким-то образом ему удавалось скрывать свою зависимость от азартных игр. Когда мы открыли нашу юридическую практику в городе, мы намеревались сделать себе имя. Мы становились все больше и больше, а я так и не удосужился заглянуть в бухгалтерские книги. Я доверял его бухгалтерии, но когда нас проверили, именно тогда я узнал, что это была ошибка.

К счастью, у меня было достаточно денег, чтобы выплатить долг правительству и закрыть практику. Это был кошмар, и последнее, что я хотел делать при создании нового бизнеса, - это нанимать другого партнера.

Моя двоюродная бабушка Эйприл жила в Холлоу-Оук, и когда она умерла, она оставила большой участок земли моей матери. Поскольку мои мама и папа проводят свой пенсионный период, путешествуя по миру, она переписала его на меня и моего брата Донована. Это казалось идеальным местом для переезда, и когда историческое здание в центре города освободилось, это приобрело смысл. Поэтому я продал свой пентхаус в городе и потратил последний год на строительство двух домов на участке. Я отказываюсь делить пространство со своим братом, потому что он такой чертовски ворчливый. Мы с Донованом ладим, просто не делим одно и то же пространство. Не после его несчастного случая.

Здание, в котором я нахожусь, старое и историческое, с паркетными полами и незащищенным кирпичом. Оно во всех отношениях противоположно фирме, которая была у меня раньше, но, возможно, это не так уж плохо. Теперь мне просто нужно придумать, как избавиться от Ребекки, не будучи при этом мудаком. Миссис Грин занимается аквааэробикой в местном YMCA и попросила меня в том, что я дал ее внучке работу. Я не мог сказать "нет", потому что ей практически сто лет, но каким-то образом она взяла меня под руку. Я думаю, если бы она знала, насколько непрофессиональной была ее внучка, она, возможно, избавила бы меня от смущения.

Еще раз взглянув на машины у магазина для новобрачных, мне приходит в голову идея, и я отодвигаюсь от своего стола. Схватив коробку шоколадных круассанов, я выхожу из своего офиса и направляюсь к своей соседке.

"Долго и счастливо" находится прямо по соседству и делит стену с моей юридической конторой. Бутик для новобрачных, должно быть, действительно успешен, учитывая, насколько они заняты. Я регулярно видел номерные знаки автомобилей в трех штатах отсюда, так что у Шафферов должно быть устоявшееся имя. Мысль о Валери и о том, как она была зла на меня этим утром, заставляет меня улыбнуться.

Я практически сияю от воспоминаний, когда захожу в магазин и протягиваю коробку с выпечкой.

“Добрый день, дамы. Могу ли я заинтересовать кого-нибудь шоколадным круассаном?”

“Тидас”. Валери произносит мое имя как проклятие, и я пытаюсь — и безуспешно — скрыть улыбку.

Интерьер магазина для новобрачных на самом деле довольно красив. В высоких потолках есть витражи, а зеркала на одной стороне магазина отражают свет, как бриллианты. Перед зеркалами есть сцена, на которую, как я полагаю, могут встать невесты, примеряя свадебные платья. Перед ней стоит бледно-розовый бархатный диван, на котором сейчас сидят две женщины. Одна из них начинает смеяться, а затем прикрывает рот рукой, как будто у нее могут быть неприятности.