Осенняя мечта
Шрифт:
Я осторожно взял её руки, сжал её пальцы между ладоней… странное ощущение теплоты…
– Не плачь, Мириона. Я сделаю всё, что смогу!
Душа мира мне улыбнулась. Столько надежды, столько счастья появилось в её глазах! Что-то внутри меня потеплело от её надежды и ощущения её радости. Мы – это часть мира. Мир – это часть нас.
– Как мне выжить? – тихо спросил я, - Как мне выжить, чтобы попытаться справиться с этой болезнью? Или… это просто сложное отравление?
– Ты прав. Это очень сложное отравление. Нити искусственных веществ глубоко въедаются
И снова подтолкнула меня. К пропасти. Значит, я туда должен уйти. Ну, ладно.
– Бывай! – почему-то ляпнул я, обернувшись, вместо слов прощания.
Женщина улыбнулась, тепло-тепло. И снова внутри меня всё залило теплотой. Она робко подняла руку, повторяя человеческий жест. Я улыбнулся ей, отвернулся и быстро пошёл вперёд. В пропасть. Чтобы жить. Чтобы бороться.
Лишь на мгновение остановился на краю. Мир подо мной… был так красив! Отсюда, с краю… мне слышны какие-то звуки… песня ветра… шелест листвы под окнами… чьё-то прерывистое дыханье где-то рядом со мной… Ну, ладно, я пошёл.
Я сделал шаг вперёд. И провалился в жизнь…
Потолок был смутно знакомым… Каким-то потускневшим… Рядом кто-то был… большой и тёплый… сидел на постели возле меня…
Посмотрел в бок. И растерянно вздрогнул.
– Ты… плачешь?
Отец сгрёб меня в объятия, так судорожно сжал в сильных руках, что я едва не задохнулся. Горячие капли падали мне на голову, на лицо… Отец… плачет… из-за меня? Так… ему не всё равно? Ему не всё равно?!
Мы сидели так долго… Было душно… то ли от его объятий, то ли от тепла его тела…
Голубые тусклые нити где-то в груди тянулись к лёгким…
Я вздрогнул. Король торопливо выпустил меня, заглянул мне в лицо:
– Тебе плохо, сын? Пить хочешь? Я лекарей позову… - осторожно опустил меня на подушки. И быстро двинулся к выходу из моей спальни.
Сын… кажется, он впервые назвал меня сыном! Просто сыном… и это так хорошо! Ради этого стоило заболеть! Стоп… я же болен… я страшно болен… мне осталось только полгода или около того…
– Вячеслав, стой!!! Ты спятил?!
Мир немного помутнел. Ноги задрожали. Я опёрся рукой о кровать. Отец возник около меня как-то неожиданно.
– Щенок, ты спятил?! Марш в кровать! Ты едва только пришёл в себя! Лекаря и алхимики все как один твердили, что ты был на Грани! Ты не слышишь меня? – он взволнованно сжал мои плечи, легонько встряхнул, - Ты… - голос его дрогнул, - Не слышишь меня?..
– Мне надо спешить…
– Ты едва Грань не перешёл! Куда спешить? – король торопливо запихнул меня в постель, одеялом укрыл, подоткнул концы вокруг меня.
Отец заботился обо мне… так открыто… это было так непривычно… и так мило… И… я не могу ему сказать… что это хрупкое счастье – это ненадолго… Смотрю в его встревоженные глаза – и не могу. Впрочем, так у меня будет больше сил, чтобы бороться с болезнью. Потому что в этой жизни у меня есть отец…
–
– А ещё этот парень – глава отряда камней и трав? – король усмехнулся.
Растерялся. Он задумчиво пояснил:
– Я все твои записи читал, когда ты был без сознания… на Грани… Ладно уж, раз со мной не хочешь общаться, велю, чтоб друга твоего привели.
– Я не…
Неужели, так просто? Раз – и счастья не стало. И я снова кого-то потерял…
– Да я пошутил, Вячеслав, - отец улыбнулся, широко и тепло, - Найду я твоего друга, не волнуйся. А мне пока надо приструнить королевских лекарей: их глава скоро придёт поговорить о женской школе. Полагаю, снова будет просить «прикрыть этот балаган». Но идея у тебя здравая, мне понравилась. Но ты не прыгай по комнате, спокойно лежи. Понял? Я тебе уши оторву, если от кого-то узнаю, что ты по комнате или по дворцу ходил! На, пока, поиграй, - он достал из кармана какой-то небольшой свёрток и положил возле меня на подушку.
Недоумённо развернул жёлтую нежную и блестящую ткань… и потрясённо выронил содержимое. Отец наклонился, подобрал с пола и положил возле меня… медальон – знак второго министра и его печать.
– Не балуй. А то отберу. Всё-таки – важная игрушка для государственных мужей, - Мстислав подмигнул мне.
Знак второго министра страны… и его печать…
– Как уже говорил, твои записи читал. Кое-что мне не понравилось, но кое-что было любопытно. И я решил, что ты заслуживаешь какого-нибудь подарка за твои труды и заботу о стране. Но знака первого министра дать не могу. Во-первых, Радомысл прилично себя вёл в моё отсутствие, тебе помогал, Борислава пытался приструнить. Во-вторых, у тебя бы от чрезмерных привилегий и обязанностей не осталось бы времени на заботу о Школе алхимиков близ Связьгорода.
– А…
– Теперь ты и официально отвечаешь за неё, - подмигнул мне отец.
Но…
– Думаешь, я не знал, кого в Школе почитают больше всех? – король усмехнулся, - Да я знал, знал! Мне просто было интересно посмотреть, сможешь ли ты в одиночку с нею управиться. А у тебя неплохо получалось, даже когда я назначил министра Вояту официальным главой Школы. Как ты его обошёл, хитрец! Жаль только, вы там оружием мало занимались, а всё какой-то ерундой… Мази, лекарства, противоядия…
Но Борислав? Он…
«Жив твой Борислав»
– Так брат жив? Ты отпустил его?
– Я вроде ничего не говорил, - Мстислав недоумённо прищурился. – Ну да, жив он. Что этому щенку станется? Когда оправится, я ему уши оторву. Выпорю хорошенько. И отправлю куда-нибудь доски строгать или камни носить. До сих пор не могу разобраться со всеми последствиями его поступков, - он вдруг вздохнул, как-то сгорбился, - Мне сегодня ещё и извинения приносить, Вячеслав. Прилюдно. На главной площади Связьгорода. Славомиру. Мальчонка единственный, кто выжил из всей семьи одного из самых верных моих слуг. И других толковых людей Борислав не пощадил…