Ошейник для Лисицы 2
Шрифт:
Весь мир вокруг меня потерял краски. Всё стало чёрно-белым. Исчезли запахи. Вкусы. Исчезла усталость в теле. Остался только он.
Какой-то замызганный, ободранный волк, держал окровавленную саблю, которая горела для меня красным пламенем. Он только посмотрел на меня, думая что я буду следующей жертвой, но этому не бывать...
Первый, второй, третий нож... Я не думал что делаю, делал это на автомате. Мышцы лап будто сами понимали что и как надо делать, метая ножи в обидчика, и только на шестом, последнем ноже, который воткнулся ему в глаз,
Сердце бешено колотилось в груди, а всё оружие выпало из лап, будто не нужное. Битва вокруг меня перестала существовать. Эмерлина лежала передо мной и не двигалась.
– ЭМЕРЛИНА!!! — заревел я, останавливая драку. Почти все оглянулись на мой крик.
Я бросился к ней, ободрав колени, сел перед ней и перевернул на спину, держа её мордочку. Её глаза еле-еле, чуть-чуть двигались, ища меня. Пасть, дрожа, приоткрылась.
– Нет, нет, нет! Эмерлина, нет, живи, не умирай, нет! — я прижал её к своему животу, гладя её ушки, – Сражайся, не оставляй этот мир... Потерпи, прошу тебя...
Я лихорадочно искал в жилетке белый кристаллик, который когда-то передал мне Мирумас. Нащупав его в потайном кармане, я вырвал его из жилетки, сжал его в кулаке и что есть мочи заорал:
– АРЕН! ФЛЁР!!!
Эмерлина, прижатая ко мне, моргнула, и зашевелила пастью, будто что-то говоря мне. В тот же миг два оставшиеся корабля взорвались от огромного взрыва, а остатки пиратов попадали, схватившись за стрелы в их телах. На корме, широко расставив лапы, стояла Хелин, а в лапах у неё горел тьмой длинный посох. На носу стояла Флёр.
– ГДЕ АРЕН!? ХЕЛИН! — Я орал на них, орал что есть мочи, надрывая голос.
– Ренар, что произошло!? — Флёр бросилась ко мне, садясь рядом, – О нет...
– Арена нет! Я не смогла достать его! — отвечала Хелин, продолжая топить корабли.
– ТАК ДОСТАНЬ ЕГО! ЕГО ФЛЕЙТУ!!!
Неожиданно Хелин сама схватилась за спину, и какая-то сила отбросила её на другой конец корабля. Эмерлина лишь тихо закрыла пасть, но я тут же ударил её по щеке — она закрывала глаза.
– Нет! Ты выживешь! Ты выживешь, любимая! — прокричал её я, а она снова начала шевелить пастью.
– У них маг! — Хелин вскочила на ноги, крутанулась вокруг посоха. Рядом с ней появился какой-то лев, с похожим посохом, и они вступили в бой. Флёр кинулась помогать Хелин, но всё было бесполезно — у неё не было никакой защиты от магии...
– Арен, чёрт возьми, где тебя носит...
Зрачки лисицы сузились, и поискали мои глаза. Я встретился со своей женой взглядами, и понял...
– Эмерлина, нет... Прошу, не надо... – на мои глаза навернулись слёзы. Я прикрыл лапой огромную рану в её животе, и приблизил к ней своё ухо, что бы услышать её слова... Последние слова... Всего два слога, после которых она закрыла глаза и перестала двигаться:
– Жи... ви...
====== Глава четырнадцатая. Глубина потери. ======
Вода держала его не хуже земли, хотя он не прилагал никаких усилий, чтобы удерживать себя на поверхности моря. Он
А мимо него пролетали, не прекращая стонать от боли, они. Некоторые ещё не поняли что случилось, у некоторых на морде застыло благодарное выражение, а некоторые скалились и рвались назад...
И только одна пролетела с огромным удивлением в глазах, будто не понимала и не хотела...
– Подожди... – тихо сказал он и выставил лапу, хватая её за ускользающие кончики пальцев. Удивление в её глазах увеличилось, но неожиданно они блеснули огоньком жизни, и лисица как-то совершенно спокойно всосалась в кулак шакала.
– Где это я?
– Не беспокойся. Это далеко не самое худшее место. – Он отвечал ей безэмоционально и холодно.
– А как же... Ренар?
– Он жив.
А потом для него настала тишина. Она всё поняла.
Слёзы?
Кто-то ещё говорит, что самцы не плачут?
Наверное, я был хуже девчонки в тот момент.
Но сейчас мне было на всё и на всех плевать. Горе настолько заполонило всё моё существо, что не было сил держать хоть каплю в себе.
Я орал, надрывно орал, стоя на коленях рядом с телом своей возлюбленной. Не было ничего, кроме неё, её лёгкой головы, которую я прижимал к своему животу и продолжал гладить. Не было ничего кроме...
Она же всё для меня! Моя жизнь, дети, этот клан — всё это показалось настолько не важным без неё, что я ощутил себя семилетним лисёнком, который только-только встаёт на лапы и начинает чего-то добиваться. Вся жизнь вернулась назад в своём развитии. С ней я достиг звания величайшего вора этого мира, с ней я остался жить в клане с Флёр и с моими друзьями.
Конечно, я был не один — моряки из команды тоже скорбели, но не по ней, а больше по членам экипажа, которые пали в бою. Для кого-то это было обычным делом — терять друзей и партнёров — но не для меня.
Всё что я понял уже потом — не было у меня готовности к такому шоку, который я испытал тогда. Я был готов сделать всё что угодно, но понимал что уже поздно. Даже Арен, даже заклинание разделения смерти, которое он использовал со своей любимой — ничего бы уже не помогло. Эмерлины больше не было, но такая простая мысль не желала укладываться у меня в голове очень долгое время...
Первое, что я помню — это как рядом со мной села Флёр, положив лапу мне на плечо. Второй лапой она сняла мою лапу с окровавленного живота лисицы.
– Ренар... Прошу тебя...
Я ничего не смог ей ответить — это были первые слова в другом для меня мире.
– Я понимаю тебя... – тихо и ласково начала Флёр, и я готов был поклясться — на её глазах я увидел слёзы. Еле заметные, но они были. Я ни разу не видел Флёр плачущей. Даже на похоронах своего родного отца она сохраняла спокойствие. Слёзы — были для неё самым явным напоминанием о четырёх месяцах в плену у гиен, как она когда-то рассказывала.