Ошибка архитектора

Торен Эйлин

Иан направил коня к ней, сначала она просто стояла, потом припустила бежать в сторону реки. Проклятая юбка путалась в ногах, да ещё плед на плечах, и ящик, который ей почему-то не приходило в голову бросить.

Где-то за её спиной Иан спрыгнул с коня и нагнал её уже пеший. Он больно схватил её за талию, Лана всё же бросила ящик, кажется надеясь попасть им в младшего Шелрана, но конечно сделать это не получилось.

Он прижал её лицом к земле, больно заломив руки, потом задрал юбки, с силой раздвинул ноги. Иан был зол, но Ланира захлёбывалась от желания,

потому что её он не пугал, этим её он не мог наказать, а вот тем, что не трогал столько времени, игнорировал и был холоден… значит проняла во время завтрака, значит смогла навязать своё желание!

И ей было плевать, насколько грубо он сейчас брал её, молча, с яростью, сминая почти звериным необузданным желанием. В ней играл триумф победителя и она взвыла, достигая вершины наслаждения, ощущая биение и обжигающее бешенство.

— Чтоб тебя, Ланира, — прохрипел в неё Иан. — Какая же ты дрянь!

— Ты не лучше, — ответила она, пытаясь прийти в себя.

Он растянулся возле неё в траве, лежал на спине с закрытыми глазами, почти приведя дыхание в норму.

— Мне было плохо без тебя, — прошептала она ему в плечо.

— Да, бедняжка Ланира — герцогиню никто не трахает и она весьма расстроена этим фактом, — зло ухмыльнулся Иан.

— Пошёл ты, — отозвалась девушка.

— Ты так рассчитывала на столицу, — продолжил он, не реагируя на её ругань, — а оказалась в деревенском захолустье.

— Я не хотела в столицу без тебя.

— Неужели? Что так?

— Почему ты не имел близость со мной, когда я была с Гаяном? — спросила она внезапно, и да, она думала об этом, а из-за свадьбы второго наследника мысль эта стала навязчивой.

— Потому что ты принадлежала ему, — спокойно ответил Иан. Но Лана знала, что он не любил об этом вспоминать. — Но один раз было.

— Правда? — она нахмурилась.

— Ты не помнишь? Впрочем ты была пьяна, Гаян попросил, а я сделал, — Иан открыл глаза и повернул голову, чтобы видеть её. — Он хотел посмотреть.

Лана горько усмехнулась.

— Думаю, что мне слишком понравилось, чтобы он позволил тебе поиметь меня ещё раз, — отозвалась она.

Сколько всего такого творил принц, а эти его странные желания, которые все они, его приближённый круг, исполнял беспрекословно и часто отдаваясь процессу без оглядки на приличия и нравственность. Вот бы все эти священнослужители облезли, узнав об этом.

— Что? — ухмыльнулся Иан, заглядывая её в лицо с деланным осуждением. — Ланира, ай-яй, такие слова и мысли, у леди в голове, и уж тем более герцогини. Что скажут в обществе? — и он рассмеялся.

— Дурак, — она развернулась и легла на спину. — И я не леди.

— Горюешь, что он не сделал тебя принцессой? Или что не увидела его высочество холостым в последний раз? Не переживай, свадьбу отложили, а не отменили. Так что сможешь ещё порадовать его подарком.

— Иди к низшим, Иан.

— Ревнуешь? Расстроена? Только не говори, что любила его, — усмехнулся Шелран.

Лана села, чтобы скрыть от него подступившие к глазам слёзы. Иан её уколол, задел за больное. Она любила Гаяна. Как

дура последняя любила, и готова была на всё. И ни в чём не отказывала, была распутной и грязной, потому что он хотел, творила совершенно неприемлемые вещи, закрывала глаза на такое, что и подумать страшно.

И она кажется понимала про какой случай только что сказал Иан — она тогда была очень пьяна, они все были пьяны. Она смутно помнила, как была с кем-то, думала, что с Гаяном, но он был по другую от неё сторону, возле её головы. Он целовал её, шептал что-то… тогда она решила, что просто от опьянения всё перепуталось. Но на деле, она просто боялась признаться себе, что принц всё-таки подложил её под кого-то из своих друзей. А ведь она так горделиво говорила себе, что Гаян её оберегает и ни с кем не делиться, как было с другими его любовницами — говорила себе, что особенная.

Тогда она заменила воспоминания, а сейчас стало так хорошо, что это был Иан. Хорошо, что он, и безумно больно, что ею всё же поделились.

— Ланира? Эй, — младший Шелран сел, а она отвернулась.

Иан усмехнулся.

— Что? По-твоему у меня нет сердца? — не выдержала она, зашипела от досады. — Я не могу любить? Да, я любила его, любила! И нет, я не ревную, я просто не хочу видеть его, не с другой, Иан, просто видеть-его-не-хочу!..

И она подтянула к себе и обняла ноги, заплакала, уткнувшись в колени.

— Неплохо вышло, — сказал Шелран и она вскинула голову, не понимая о чём он. Но Иан говорил про её рисунок — ящик упал, краски вывалились, собственно как и холст с рисунком.

Ланира криво ухмыльнулась сквозь слёзы.

— Мрачновато только, — резюмировал он.

— Так что вижу, то и рисую, — ответила герцогиня и кивнула головой вперёд, указывая на пейзаж перед ними.

— Скоро расцветёт, — заметил Шелран.

— Тогда и исправлю, если доживу. Мне кажется повешусь от тоски раньше.

Иан улыбнулся, положил ей руку на шею, погладил мягко пальцами. Она подалась навстречу ласке, снова чувствуя тяжесть желания.

— Мало? — спросил он, подтянув к себе.

— Да.

— Хочешь ещё? — его шёпот обжёг.

— Да.

И он поцеловал её, ложась на спину и утягивая за собой. Ланира счастливо прижалась к нему, отдаваясь поцелую сильнее, глубже.

— Это моя сорочка? — спросил он, отрываясь от губ и спускаясь ниже.

— Да, я её стащила, — ответила Лана, тая от наслаждения.

— А Верон знает, что ты ходишь в моей сорочке?

— Я и в его хожу, у него я тоже стащила, — улыбнулась она и переняла ведущую роль на себя. Расстегнула рубашку на Иане, стала целовать шею, спускаясь на грудь, потом подтянула юбки, чтобы было удобнее сесть сверху.

— Развлекайся, Ланира, — прохрипел он отдаваясь её действиям. — Ни в чём себе не отказывай, ваша светлость.

И она отдалась этому процессу, потому что так извелась. Нет, она делала себе приятно сама, но ей безумно не хватало сильных мужских рук на теле, сжимающих бедра, или вот этого ощущения плоти внутри, до хрипа торжества, когда едины и лучше, когда злы.