Ошибка маленькой вселенной

Котов Сергей

В этот момент заговорило сразу несколько Оракулов; в сером пространстве повис возмущенный гул.

— Порядок! — Вмешался старейшина, — ПОРЯДОК! — Во второй раз его голос прозвучал настоящим громом. Вернулась звенящая тишина, — это серьезный вопрос, и очень серьезное обвинение. Оно не подлежит решению Совета. Его разрешить может только Тень. Если присутствующие не против — давайте сосредоточимся на главном. Есть ли у нас способы вернуть наше будущее?

— У нас есть основания полагать, что наш мальчик-разрушитель связан с давним врагом. С Ренегатом. Есть

точные данные о том, что они встречались на тропах.

— При каких обстоятельствах? — Спросил старейшина.

— Как минимум один раз во время его возвращения к нам, после первичного выхода на тропы. Его сопровождали военные Росской Империи из недавно погибшего мира. Согласно их показаниям, Ренегат пытался уговорить ребенка последовать с ним.

— Так почему бы его не отдать? — Всплеснул руками старейшина, — пускай вдвоем убираются из нашей вселенной!

— Вы готовы добровольно отдать Ренегату то, что ему нужно? Я категорически против — до тех пор, пока мы не выясним его цели и намерения.

— Похоже, он нашел какую-то лазейку для реванша, — старейшина-оракул задумчиво погладил окладистую белую бороду.

— Мы немного покопались в прошлом, — продолжал Лин, — у нас нет прямых доказательств, но, похоже сразу после финальной схватки Ренегат посетил нашу Землю. Незадолго до своей физической гибели, когда он плутал по тропам, спасаясь от наших ищеек.

— Что он у вас делал?

— Мы точно не знаем. Но это наверняка связано с появлением ребенка-разрушителя.

— Как эта информация может нам помочь? — Уточнил старейшина.

— Незадолго до исчезновения Тень указала мне два возможных пути разрешения кризиса, — ответил Лин, — я пошел по пути уничтожения памяти, и пока он не увенчался успехом. Но есть и другой путь. Возможно, он более сложный — но позволит нам выиграть время. Я не сразу понял замысел Тени, он, пожалуй, был слишком смелым для меня.

— Можете подробнее? — Раздраженно спросил старейшина, — мы не Тень, и не обязаны говорить загадками и притчами.

— Мальчишка убивает Единение потому, что ему не нравится наш способ развития. Это очевидно, и это должно было привести к нормальной аннигиляции. Но, если вспомнить, что он связан Ренегатом, то может возникнуть интересная идея. Мы можем создать у него иллюзию того, что есть альтернатива. Можно допустить его в наш экспериментальный мир, пока мы ищем еще один способ надежно справиться с его памятью.

В сером пространстве снова поднялся возмущенный шум, и снова старейшина был вынужден призвать присутствующих к порядку.

— Вы про модель, которую мы создали, чтобы исследовать предложенный Ренегатом способ развития? — Уточнил он, когда вернулась тишина.

— Верно, — кивнул Лин.

— Вы же помните, что этот мир надежно запечатан, и любая информационная утечка оттуда грозит гибелью мирозданию?

— Мироздание уже погибло, — пожал плечами Лин, — Тень исчезла. Нам нечего терять.

— Насколько вероятно, что предложенное вами действие действительно поможет?

— Экспериментальная модель находится внутри сингулярности. Информацию

о ходе эксперимента мы получим только после создания Единения — именно поэтому никакая информация оттуда не участвует в его создании. В идеале наш ребенок и его информационная матрица навсегда останутся частью эксперимента. И никакие тропы его оттуда не смогут вывести.

Телевизор

К закату они вышли на берег моря — такой же безжизненный, как и вся планета. Тоня понуро катила самокат вдоль береговой линии, на границе солончака. Дима нес свой скейт в руке, так же грустно глядя себе под ноги. Барс спал у него в рюкзаке. И только Андрей разглядывал окружающий их неуютный мир, тихонько улыбаясь каким-то своим потаенным мыслям.

— Вода тут есть, даже пресная, — сказала Тоня, и пнула небольшой камешек, попавшийся под ноги, — но вот жрать совершенно нечего. Мы сдохнем с голоду примерно через пару недель, если не сожрем друг друга раньше.

— А вот, кстати, — ответил Андрей, — когда нам очень сильно захочется есть, и в голову действительно начнут приходить такие мысли. Говорят, они всегда приходят во время сильного голода. Это ведь будет означать смертельную опасность, так? Значит, мы сможем как-то попасть на тропы!

— А чего ждать? — Тоня остановилась, и уперла в бок правую руку, — попробуй сейчас захотеть сожрать Димку! Пускай он убегает — а ты догоняешь! Поклянись только заранее, что, если поймаешь — сожрешь!

Андрей в замешательстве остановился; посмотрел Тоне в глаза, гадая — она это серьезно, или просто юмор такой проснулся, своеобразный, на фоне стресса?

— Будет смешно, если на тропы попадет только Дима. А мы так и застрянем здесь!

— Смешнее некуда, — согласилась Тоня.

— Ребят, давайте поспокойнее, а? — Вмешался Дима, — найдем мы скалу с крутым уклоном. Ну, или еще чего придумаем. Не может быть, чтобы на всей планете, даже пустынной, не нашлось ни одного смертельного маршрута.

— Странно, что эта гадость кристаллическая не считается за смертельную опасность, — сказала Тоня.

— Думаю, это потому, что эти кристаллики не убивают физически, — ответил Дима, — мне кажется, они каким-то образом уничтожают личность. Стирают память.

— Это просто твои догадки, — возразил Андрей.

— Я видел глаза этого мальчика Тимы, после того, как он своего кота убил. Знаешь, на что это было похоже? На младенца, который знакомится с реальностью! Восторг, испуг, любопытство — сразу все в одном!

— Да как ты разглядел-то? — Пожал плечами Андрей, — там секунды какие-то были! И ты в стрессе! Это ложная память, говорю тебе!

— Ага, ложная память, — саркастически кивнул Дима, — попробуй-ка забыть такие «ложные» воспоминания!

— Все, ребят, стопэ, — Сказала Тоня, и отпустила ручки своего самоката; тот с глухим стуком упал на твердый просоленный грунт, — меня сейчас вырубит. Не могу больше. Надо поспать.

— Я могу понести вас всех, — предложил Андрей, но тут же добавил, — если бы это хоть в чем-то помогло.