Ошибка опального генерала
Шрифт:
– Я не могу это скрывать. Он должен знать…
– Пожалуйста, Мориэль, я видела, как умирает моя мать, – звонким ручьем пролился голос Сиоры. – Если он узнает, будет только хуже. Есть же шанс, правда?
– Я тоже считаю, что Ладрейн должен знать, что скоро умрет, – вмешался в разговор Старкад, а у меня на миг головная боль прошла, когда услышал эти слова. – Его необходимо отправить в Ратан, доживать последние дни, а тебе, Сиора, лучше остаться под защитой моего отряда в Илорине. Спокойно родить ребенка, дожидаясь окончания войны подальше от фронта.
И тут я уже не смог остаться в стороне
– Что у вас тут происходит? – вышел из шатра наружу и сразу же взглядом наткнулся на черноволосого вояку, что сзади крепко обнимал Сиору. Сказать, что я был поражен, ничего не сказать! Ярость скопилось пламенем в ладони и плевать, что парень одет по форме огненного войска.
– Рейн! – выставила ингха ладони вперед и быстро проговорила: – Это мой брат Синуш, – и только тогда я заметил схожесть черт лиц между ними. Ингх напрягся весь и посмотрел на меня волком, явно готовый в любой миг отразить атаку, а то и кинуться в бой на защиту сестры.
Эскулап первым делом подскочил ко мне и подхватил под руки.
– Лучше вернуться в койку, – попробовал он сдвинуть меня с места, но у него ничего не получилось. Я хотел потребовать ответов здесь и сейчас.
– Почему я скоро умру? – вперился вопросительным взглядом в Старка, но не успел заметить его реакцию, Сиора встала между нами и схватила меня за руку.
– Ты… ты… – заморгала длинными ресницами девушка, заикаясь.
– Разошлись все! – обернулся я на грозный голос Кьяртана, что незаметно подошел к шатру. – Надо поговорить, Ладрейн! Мори, помоги ему дойти до моей палатки, – распорядился ратан, и Сиора отошла от меня с опущенными плечами и взглядом. Ох и не нравилось мне поведение присутствующих! Явно скрывают нечто важное!
Облокотившись на эскулапа, я кое-как дошел до ближайшей палатки. Внутри она напоминала штаб. Карта местности на длинном столе, свертки, чернила, ратановские печати. Два кресла у стола, одно напротив другого. Меня усадили и вручили фляжку.
Чтобы унять вновь наступающую головную боль, я глотнул горькой настойки и скривился. В это время Кьяртан занял место во втором кресле и облокотился на стол. Прогнал жестом ратана и посмотрел мне прямо в лицо. Стало не по себе от дуновения страха, который прошиб нутро колкой болью. Вспомнился тот день, когда он отправил меня на роковое задание, но в этот раз я не увидел в его глазах жгучей ненависти, скорее, толику сожаления.
– Я не буду ходить вокруг, да около, Рейн. Люблю конкретику. Мой племянник обнаружил у тебя в голове опухоль. Так называемый агалт. Заболевание редкое и смертельное. Не буду обнадеживать и скажу, что не знаю ни одного, кому бы удалось выздороветь. Но и медицина наша идет вперед. Поэтому я хочу расторгнуть с тобой контракт и отправить тебя домой. Приставлю к тебе лучшего лекаря империи. Будем надеяться на чудо, – хлопнул он ладонью по столу и звук этот стал для меня самым настоящим смертным приговором. Я смотрел на Кьяртана и мир вокруг рушился. Я видел в отражении его черных зрачков тот день, когда совершил нападение на карету и опорочил Сиору. События понеслись калейдоскопом в больной голове. Слова, взгляды, прикосновения… Я не думал, что когда-нибудь снова полюблю и вот свершилось. Но счастья не будет. Расплатой за
– Сколько мне осталось? – успею ли увидеть своего ребенка перед смертью? Успею ли еще хоть немного побыть рядом с любимой?
– От силы месяц, – пожал он плечами и тяжело вздохнул.
Не успею…
– Поэтому нужно решить все, как можно раньше. Поговори с Сиорой. Выясни, что она хочет делать дальше. Ей нельзя возвращаться в Ингвион. Для врагов она цель номер один. Если отравить ее в Ратан в твое поместье, то я смогу взять ее под свое покровительство. Обещаю, что твой ребенок никогда ни в чем не будет нуждаться. Но решать все же матери. В идеале вам бы пожениться, чтобы Сиора имела право на наследство. Да и под твоим титулом ей будет проще жить в Ратане, – он говорил все верно и предлагал самый очевидный вариант, но захочет ли Сиора жить во вражеской империи и наблюдать за тем, как ее бестолковый муж умирает?
Я снова отхлебнул настойки, но на этот раз она уже не казалась такой горькой. Зря я на птицу тогда грешил. Не виновата она. Беда засела в моей голове.
И почему я сейчас думал о проклятой птице? Похоже, с ума я сойду раньше, чем помру.
– Позови, пожалуйста, Сиору, – попросил я Кьяртана об одолжении, решив, что затягивать с важным разговором нет никакого смысла.
Он встал с кресла, обошел стол и легонько похлопал меня по спине.
– Я приму любое ваше решение, учитывай это.
– Спасибо, – ответил еле слышно и опять потянулся к фляжке.
Ждать ингху пришлось недолго. Она ворвалась в палатку, как ошпаренная. Залюбовался ею. Красивая такая в красном ратановском платье! Волосы божественные легкими волнами спускались до самого пояса. И глаза эти огромные из стали вылитые. Жаль, что в них застыли слезы, а алые губки дрожали. Меньше всего на свете мне хотелось расстроить ее до слез.
Она подошла ко мне и опустилась на колени, посмотрела снизу вверх прямо в глаза и коснулась руки. Наши пальцы переплелись, и сердце застучало в груди, как оглашенное.
– Ты все знаешь? – зашептала и приложила ладонь к своему животу.
– Да, – я коснулся ее щеки, по которой покатилась слеза. – Надо решить, что делать, – до чего тяжело давалось каждое слово! Болью отражалось в груди. – В первую очередь подумать о ребенке.
Она кивнула и перебралась мне на колени. Обнял ее, прижал к себе крепко-крепко, и втянул носом аромат каштановых волос. Там, за гранью бытия, мне будет не хватать этого чарующего запаха. Там я буду заживо гореть в пучине огненной за грехи прошлого. А в первую очередь за то, что Сиору обидел. Настало время искреннего раскаяния.
– Прости меня, пожалуйста, за всё, – подкатил к горлу ком и глаза намокли. Меня с самого детства учили, что воин не имеет право на слабость в виде слез, но это говорили те, кто у края бездны не стоял. Сейчас же слова лились из души. – Мне так жаль, что поступил с тобой, как мудак. И вел себя отвратительно. Всегда помни, милая, что я люблю тебя больше жизни. Расскажи нашему малышу, что папа его очень любит и наблюдает за ним с небес.
Сиора всхлипнула и замотала головой, заключила мое лицо в ладони, а я почти не видел черт ее прелестного лица из-за проклятых рек слез.