Ошибка. Мозаика судеб
Шрифт:
Гадриан от неожиданности вздрогнул и обернулся на голос. Молодой ещё мужчина-пастух удобно устроился под раскидистым кустом в компании большого серого пса. Пока их стадо послушно паслось на изумрудном лугу, они могли позволить себе отдохнуть в тени.
– Не далека, - охотно ответил парень, соскучившийся по человеческому общению. Смешки невидимой девицы в горах были не в счёт.
– Иду к тем вратам, - Гадриан указал направление, но пастух даже не повернул головы в ту сторону.
– Не далека, говоришь... Это кто как сумеет, - загадочно усмехнулся мужчина.
– Бывает, вообще дойти не могут, - Гадриан от его слов мгновенно побледнел, представив, что хищники в этом пасторальном местечке всё-таки водятся, и не маленькие,
– Но ты не волнуйся!
– Ага, не волнуйся, - упавшим голосом пробормотал Гадриан.
– А если он уже следит за мной?!
– Кто?
– Волк! Или лев! У вас здесь водятся львы?
– Львы?
– мужик почесал маковку, зачем-то внимательно посмотрел на своего пса, который, как показалось Гадриану, даже несколько смутился от столь пристального внимания, поскрёб щетину на щеке, потом многозначительно изрёк: - Нет... Львы у нас не водятся. Раньше, правда, водились кошки такие большие. Но точно, не львы. Но то было раньше, а теперь нет... Давно уже. Да не переживай! Отдохни пока. Идёшь-то уже давно, смотрю. Трапезу со мной раздели.
Организм, опережая Гадриана, тут же оповестил окружающих о своей готовности не только разделить трапезу, но и две трапезы, и три... Парень только виновато поджал губы, когда желудочные рулады смолкли.
Пастух протянул ему лепёшку.
– Дели, - принц только сейчас заметил, что левая рука, на которую опирался мужчина, отсутствует примерно на ладонь ниже локтя. О причинах уродства он спрашивать постеснялся. Травма или врождённый дефект, какая разница? Но пастух сам охотно объяснил: - Кошка... Последняя большая кошка в наших краях. Ты лепёшку-то ломай, чего замер? Ломай, не стесняйся!
А Гадриан и не стеснялся вовсе. Он мучительно рассуждал, какой кусок он может отломать для себя, не обидев пастуха? Его, вмиг оголодавший организм, желал заполучить всё угощение целиком. Но воспитание требовало делиться. Если по-честному, то напополам. Если соблюдать приличие, то он может отломить себе всего лишь четвертушку. С этим категорически не соглашался завывающий желудок. Ему и половины было мало.
Пока честь боролась с голодом, в спор незаметно вползла жадность, внеся дополнительные доводы в позиции желудка, уверяя, что эта лепёшка у пастуха не последняя. Что запасливый крестьянин наверняка взял из дома как минимум две лепёшки. Что он, в конце концов, пасёт своих овец рядом с селением, и от недоедания не умрёт. А вот Гадриан не ел, страшно подумать, сколько времени, и эта лепёшка даже не утолит его голода...
Стараясь не выглядеть неблагодарным, Гадриан стал ломать лепёшку всё-таки пополам. Но то не была заслуга чести. Он просто вспомнил слова колдуна, что в этом пространстве всё не так, как кажется. Может он наестся и четвертинкой? Разломить лепёшку на ровные половины ему не удалось. Одна часть была значительно меньше другой. Тяжко вздохнув, принц протянул пастуху большую половину, а от своей быстро откусил приличный кус, дабы заткнуть уже нескончаемые рулады возмущённого желудка.
– Хм...
– пастух молча взял свою часть и бросил её псу.
Лепёшка мгновенно исчезла в огромной пасти. Гадриан чуть не подавился от возмущения, но говорить ничего не стал. Пастух волен распоряжаться своим хлебом так, как считает нужным. Но от этого парню не стало легче, а пакостный голосок внутри тут же соизволил поёрничать на эту тему. Чтобы не расстраиваться ещё больше, принц поблагодарил пастуха за угощение и скоренько потопал к маячившим вратам, совершенно забыв про возможных матёрых хищников.
Жевать сухую лепёшку
– Господин, идите к нам! Вы, наверное, голодны?!
Желудок вяло подтвердил, что да, он таки всё ещё голоден! И варёное яичко будет совсем не лишним. И хрустящий огурчик, и кружечка холодного молока...
Вытерев молочные усы с верхней губы, Гадриан уже вознамерился последовать совету косарей, и прилечь отдохнуть в тени у ручья. Но конский топот и громкий властный голос вырвали его из полудремотного состояния.
– Какой господин? Путник? Где он?
Легко спрыгнув с каурого коня, к Гадриану подошёл молодой мужчина, по виду похожий на управляющего имением или небогатого дворянина.
– Добрый день, - неуверенно проговорил принц, не зная, как приехавший мужчина относится к незваным гостям. Ведь в этом странном мире никто понятия не имел о том, кто Гадриан на самом деле. Вдруг он нарушил какие-то правила или местные законы?
– И вам добрый день, уважаемый Господин!
– более чем подобострастно ответил всадник, словно узнал его или догадался.
– Не гоже человеку вашего положения есть крестьянскую пищу! Примите приглашение на скромный обед в моём имении!
Гадриан опомниться не успел, как уже сидел в седле, а местный аристократ вёл своего коня в сторону небольшого белостенного здания, которого тут и в помине раньше не было. Принц это прекрасно помнил, так как он всё ещё видел вожделенные врата, которые проплывали по правую руку, и до которых он никак не мог добраться. Чувство долга предприняло робкую попытку усовестить Гадриана, напомнив, зачем он тут вообще находится, но уже сытый желудок настойчиво потребовал накормить его впрок. А то ведь неизвестно, когда ещё придётся! В предыдущих кругах их не кормили...
Придя в себя от хмельного тумана, принц сфокусировал взгляд на собрате - собутыльнике, блаженно уснувшем в миске с малосольными огурцами. Кажется, он назвался Берко... и они пили за знакомство. Вроде бы он вступил в права наследования всего лишь месяц назад... и они пили за упокой души скоропостижно скончавшегося родителя. Как будто он собрался жениться и показывал живописный портрет своей невесты... и они пили за её красоту, за её здоровье, за её воспитание, за что-то ещё...
– Забодай меня ишак, сколько же времени я тут сижу?!
– ужас охватил несчастного Гадриана, осознавшего, что он понятия не имеет, сколько дней он потратил в этом чудном, излишне гостеприимном мире?
– 'Это кто как сумеет', - вспомнились слова пастуха, от которых ему стало совсем плохо. А он, наивный, полагал, что тут его будут останавливать хищники или другие опасности. Всё оказалось проще и прозаичнее. Его просто кормили. До отвала... Без остановок.
– А как же там отец?! Он же ждёт!!
Превозмогая тошноту и головокружение, парень медленно поднялся и побрёл искать выход. Проплутав по незнакомому дому, он всё-таки выбрался на улицу и в сгущающихся сумерках стал высматривать врата перехода. То ли хмель так повлиял на глазомер, то ли наступающая темнота, но обнаруженные врата вроде как оказались гораздо дальше, чем виделись в прошлый раз.
– Господин не желает парного молочка?
– ласковый женский голос вырвал Гадриана из невесёлых рассуждений.
– Нет! Скажите... э-э... уважаемая, а как давно я тут нахожусь?