Ошибка
Шрифт:
«Неужели Назар сейчас скажет, что вечером задерживается на работе?» – мелькнула у Вероники мысль, пока она бежала к телефону.
Но звонил не муж. Это была Кирина мама. Вероника не сразу осознала то, что услышала. Она положила трубку, обессиленная, села на пол. Ей сообщили, что у мамы инсульт. Некоторое время Вероника будто отключилась, затем, опомнившись, горько и безутешно расплакалась. В таком состоянии ее застал вернувшийся домой Назар.
– Что?! Что с тобой?! – Он кинулся к Веронике, поднял ее, отнес на диван. Она не могла говорить.
– Пей! –
– Мама… У мамы инсульт, – сквозь слезы едва выговорила она.
Назар обнял Веронику за плечи, поцеловал мокрое от слез лицо.
– Тебе надо успокоиться и немедленно собраться, – сказал он. – Мы сейчас же поедем к ней.
– А твоя работа? Мой институт? – всхлипывая, спросила Вероника.
– Собирай вещи, а я сейчас всех обзвоню и обо всем договорюсь. Пока поедем на одну неделю. Хорошо?
Вероника молча кивнула. Она умылась и бросила в чемодан несколько необходимых вещей.
– Я возьму маме на лекарства те деньги, что она давала мне на учебу, – сказала Вероника.
– Хорошо. Ты готова? Можем ехать?
– Да.
– Тогда жди меня дома. Я – на стоянку за машиной.
– Нет! – вскрикнула Вероника. – Я не могу оставаться дома одна! Мне страшно!
– Почему?! – Назар остановился у двери.
– А вдруг с мамой… – У Вероники на глазах опять заблестели слезы.
– Не нужно думать о плохом. Кстати, ты не забыла взять свою тетрадь с мудрыми мыслями великих людей?
– Назар, только не сейчас.
– Возьми, – прозвучало властно и настойчиво. – Никогда не знаешь, когда эти записи могут тебе помочь.
Вероника, не проронив больше ни слова, положила в сумку общую тетрадь…
Всю дорогу они ехали молча. Вероника погрузилась в свои мысли. Как такое могло случиться с мамой? Конечно, ей приходилось много и тяжело работать. В последнее время у Ксении Петровны часто подскакивало давление, но у нее всегда были под рукой пилюли от гипертонии. А когда мама обследовалась у врача? Наверное, никогда. А ведь ей всего лишь сорок пять лет. «Господи, – мысленно молилась Вероника, – помоги моей мамочке, спаси ее и сохрани. Прошу, Боже, я никогда ни о чем тебя не просила».
Вероника сказала, чтобы Назар притормозил около автобусной остановки.
– Тебе плохо? – спросил он.
– Хуже еще не было, – ответила Вероника, открыв двери салона. – Мне так страшно, Назар, – призналась она. – Не могу даже представить, что со мной будет, если с мамой что-то случится.
– Все будет хорошо. Вот увидишь. Поехали?
– Подожди. Я не успела сказать тебе еще одну новость.
– Еще что-то?
– Да. Сегодня я была на приеме у врача. – Вероника сделала паузу и на одном дыхании выпалила: – У нас будет ребенок!
– Какой ребенок? – Назар удивленно посмотрел на Веронику. – У нас? Ребенок? – переспросил он и умолк, осмысливая услышанное.
– Ты не рад?
– Ну-у-у, – протянул он, – это так неожиданно… Мы
– Выходит, он у нас внеплановый.
– Я даже не знаю, что сказать… В один день и одно, и другое… Голова кругом идет. А как же твоя учеба? Ты же понимаешь, что тебе нужно учиться?
– Если ты хочешь, чтобы я избавилась от ребенка, то ничего не получится. Я буду рожать, что бы ты мне ни говорил, – твердо заявила Вероника.
– Вообще-то, такие вещи решаются совместно.
– Мне, а не тебе его вынашивать и рожать.
– Но растить нам обоим, – заметил Назар. – Я не против ребенка, но сейчас, когда заболела твоя мама…
– Тем более, – сказала Вероника и добавила, захлопнув двери: – Едем.
Она так и не услышала от мужа желанное «поздравляю».
Глава 10
Веронике было трудно и нестерпимо больно видеть свою маму неподвижной в постели. Совсем недавно эта женщина была ловкой и быстрой, в ее руках все горело, а теперь восковые руки замерли и казались совсем вялыми и бескровными на белоснежном пододеяльнике. Вероника пыталась разговаривать с мамой в надежде, что та хотя бы движением глаз даст понять, что слышит дочку, но больная ни на что не реагировала.
…Минуло пять дней с тех пор, как Вероника с Назаром приехали в деревню. Вероника ставила капельницы, делала уколы, но улучшения не наступало. Назар начал нервничать, так как ему пора было возвращаться на работу.
– Ты поезжай, – сказала ему Вероника, – а я останусь.
– А твоя учеба?
– Не до нее мне… – Вероника с грустью в глазах посмотрела на мужа. – Сейчас я должна быть рядом с мамой. У нее, кроме меня, никого нет. – Она сделала паузу и добавила: – И у меня из родных только одна она.
– Вероника, отбрось эмоции. Прислушайся к здравому смыслу, – сказал Назар. – Я понимаю, что ты не можешь оставить мать в таком состоянии. Давай отвезем ее в дом инвалидов. Ей там обеспечат и достойный уход, и лечение…
– Что?! – Вероника с таким презрением глянула на мужа, что тот стушевался и умолк.
– Прости, я не то говорю. Давай подумаем, что делать. Выход есть всегда. Я знаю одно: ты не должна бросать институт.
– Я это знаю, но здесь буду до тех пор, пока маме не станет лучше. Я напишу заявление на отпуск, ты завезешь его в деканат, а через месяц… Тогда посмотрим…
Через день Назар уехал. У Вероники остался неприятный осадок от того, что он так ничего и не сказал об их ребенке, словно его не было.
Когда Вероника заходила в комнату матери, она ложилась рядом с ней, разговаривала, рассказывала о своей жизни, вспоминала детство. В один из дней, когда на улице была буря, лил дождь и ветер зловеще трепал поникшие деревья, Вероника сказала:
– Мамочка, сегодня я хочу сообщить тебе радостную новость.
Девушке показалось, что в раскрытых глазах матери промелькнула искорка жизни. Это было впервые за долгие дни болезни.