Ошибка
Шрифт:
— Дерьмо, — дёргая одеяло, я взбираюсь на кровать рядом с ней.
— Кожа к коже, — говорит он. — Чтобы всё сработало, нужен контакт с кожей.
— Ты это серьёзно?
— Я не собираюсь смотреть, как она умирает, Джуд! Снимай свою чёртову одежду и грей её! — кричит он. Калеб на грани, и я не могу его обвинять. Этого дерьма через верх даже для нас.
Я раздеваюсь до боксеров и натягиваю одеяло на нас обоих. Притянув её безжизненное тело к себе, я обнимаю её руками. Меня передёргивает от холода её кожи.
Опустившись на колени рядом с кроватью, Калеб стягивает марлю с шеи, бросает
— Ты должен лечь на спину и затащить её на себя. Я не смогу дотянуться до её горла, пока она лежит в таком положении.
Я делаю как он говорит, и затягиваю её тело на себя. Он натягивает одеяло ей до плеч, чтобы прикрыть грудь.
— Это всё твоя вина!
— Закрой свой сраный рот и принимайся за дело.
Он убирает её влажные волосы в сторону, и они падают на моё плечо. Чувствую, как ледяная вода стекает по моему бицепсу.
— Я предупреждал тебя, Джуд. Это херня. Я же говорил, что она ничего не знает. — Когда он вонзает иглу в её кожу. Она не вздрагивает. Не двигается. Лицо Калеба краснеет с каждой секундой. — Она невиновна, и где-то глубоко внутри ты об этом прекрасно знал, — он водит иголкой с тонкой чёрной нитью туда и обратно, быстро зашивая рану. Нахмурив брови, Калеб концентрируется на деле, но отвращение от сложившейся ситуации отражается на его лице. — Я провёл последнюю неделю с ней взаперти, помнишь? У меня бы сложилось впечатление! — кричит он, и его голос слегка дрожит.
Устроив её в удобной позиции на себе, я усиливаю хватку вокруг неё, чтобы обеспечить ей как можно больше тепла.
— Ты не можешь быть уверенным на все сто процентов. Тебе стоит знать это.
— Ну, похоже, ты добился, чего хотел.
— Я не хотел этого, Калеб. Она связана с чёртовым Джо! Джо! Был шанс того, что она была замешана в этом. Мне нужно было выяснить.
Он тянет нить и перерезает её. Затем приподнимает одеяло и штопает ей живот. Завершив работу, Калеб отталкивается от кровати, наклоняется ко мне и прищуривает глаза.
— Был шанс… малюсенький шанс. Чёрт возьми, ты, грёбаный гений по числам, насколько был мал этот шанс, а? — он выпрямляется и вытирает окровавленные руки о свою рубашку. — Думаешь, каждый является угрозой, но почему тогда просто не устроить кровавую массовую бойню? Ведь она всего лишь девушка, — он указывает на неё. — Девушка, которую похитили против её воли. И я говорил тебе об этом. Но посмотри, что из этого получилось — теперь она при смерти. А знаешь почему? Потому что ты — долбаный параноик. Она до конца своей жизни не сможет выбросить этого из головы, потому что тебе нужно было выяснить!
— Тебе лучше закрыть свой рот прямо сейчас, — медленно говорю я спокойным, хладнокровным и серьёзным тоном.
Он разворачивается и проходит по комнате, останавливаясь у изножья кровати.
— Я прекрасно знаю, что в нашей жизни полно дерьма, но у всего есть предел. Это должно было стать твоим! — он даже не может посмотреть на меня сейчас. Его взгляд устремляет на неё. — Ты — бездушная тварь.
Он прав. Закрыв глаза, я выдыхаю.
— Может, ты и мой
— Прямо сейчас, — он указывает на неё, — я доверяю ей больше, чем тебе. Тебе лучше остаться с ней, пока она не придёт в себя. Я сделал всё, что от меня зависело, — открыв дверь, он покидает комнату, громко хлопнув ею.
Я смотрю на стену и понимаю, что тело девушки чертовски близко к моему, и кажется, будто холод переливается в меня.
— Принесите ей какую-нибудь одежду. Ты меня слышишь? — громко кричу я. Мне хочется кричать до тех пор, пока моё горло не начнет кровоточить.
Я переворачиваю её на бок, устраиваясь позади неё. Положив подбородок ей на плечо, я дышу на её горло и пытаюсь хоть немного согреть его. Она уже не такая холодная как раньше, и её вдохи уже не такие поверхностные и частые. Притянув её ближе к себе, я провожу ладонью по зашитой ране на животе, ощущая, как нить царапает мою ладонь. Я проглатываю кислоту, которая поднимается по моему горлу. Её кровь везде на моей руке. Дерьмо.
Я вырос среди насилия. Такая жизнь была всем, что я знал. В детстве я наблюдал за жестокостью отца над кем-то, и этому не было конца. Насилие было повсюду. Только моя мать и сестра были самыми чистыми созданиями в жизни. В моей семье женщин уважали и даже почитали. Они были как милостивый свет, который пробивался через ад, окутывающий нас, а затем этот свет был уничтожен Джо.
Такая жизнь может навредить и разрушить любого, кого я втяну в неё. Это зло просачивается везде, и происходящее прямо сейчас лишний раз доказывает мне это. Я стал зрителем того, как она пыталась убить себя. Из всех людей, которые умирали на моих глазах, я ещё никогда не видел, как кто-то выпрашивал смерть. Они умоляли оставить их в живых или торговались, но она видела смерть как единственный выход. Что, чёрт возьми, я сотворил с ней?
Она шевелит рукой, и приглушенный всхлип срывается с её губ. Знаю, это от боли. Я никогда не испытывал подобного сожаления за то, что причинял кому-то боль, но прямо сейчас чувство вины полностью овладевает мной и кажется чертовски невыносимым. И прямо здесь и сейчас я облажался так, как никогда в своей жизни. Она была доброй и чистой. Она была всем, чем я не являюсь. Я отнял у неё эту невинность. Эта девушка пробуждает мою грёбаную душу, и я не могу позволить ей сделать этого.
Уже поздно. Я сижу, прислонившись к стене, и наблюдаю, как она спит в моей постели. Мне нужно защитить мою семью и бизнес, но по какой-то причине я также хочу защитить и её.
Боб бросил мне вызов, когда ослушался моих приказов и причинил ей боль. То, что он сделал, навсегда оставило след на её теле, и чёрт знает, как это повлияло на её рассудок. Он сделал меня ничем не лучше Джо. Каждый раз, когда он коснётся этого шрама, она будет представлять лицо Боба и ненавидеть меня за то, что я оставил её, позволив этому случиться.