Ошибки прошлого 2
Шрифт:
— Предельно, — я кивнул.
— Ну и славненько, — сказал Слав и неспешно зашагал куда-то в сторону парка.»
***
— Кто властвовать умеет над собою, тот управляет и своей судьбою, — степенно проговорил Ичиро, покачиваясь в седле.
— Ты оф фём? — Не получив ответа, Марик, проглотив остатки пирожка повторил вопрос. — Ты о чём?
— Он хочет сказать ты слишком много жрёшь. Это если говорить на понятном тебе языке.
— Надоели. Дайте наесться вдоволь. Я не собираюсь так каждый день жрать. «Просто решил для себя, что буду наедаться одним продуктом так, чтобы в будущем на
— Любое перенасыщение во вред. Излишества несут немало бед, — выдал очередную мудрость японец.
Дальнейший путь мы провели в тишине, наслаждаясь моментом. Торговый тракт был не особо загружен. Погода стояла прекрасная, а на небе почти ни облачка.
Наш путь лежал через некогда находившуюся здесь пустыню «Каланшо». На сегодняшний день это густые леса, наполненные богатым животным миром. Что примечательно, вырубать леса запрещено, и карается это смертной казнью. Как на уроках истории часто говорила наставнице Хейли: «Уж больно боятся новоиспечённые монархи повторения судьбы предков». И я был абсолютно с ним согласен. Идти через барханы — такое себе удовольствие. Особенно если вспомнить приключения парня из книги. Нет уж, спасибо. Лучше я так, глазея на деревья и наслаждаясь пением птиц. Ой, это не птицы, а Ичиро напевает про себя.
А у него приятный голос, отметил я для себя, прислушиваясь повнимательнее. Пел он на своём родном языке, что каким-то образом сохранился до наших времён. Поскольку все давно говорят на «общем», это прям вызывает уважение. Благодаря новым плюшкам, как Оле назвала улучшения, я понял, о чём поёт Токугава. И теперь эти строки со мной до конца из-за улучшенной памяти, впрочем, как и детские черепа, лежавшие у подножия горы.
Это рук, простёртых над бездной,
беззащитность и безнадёжность:
прорастает молчанье словами,
но тебе не услышать мой голос...
Это пропасть между мирами.
Это просто тоска по дому.
— Тоскуете по дому?
— Да, Артур, я давно там не был, — ответил он. Осознав, что его ученик спросил, он замер от переполняющих его эмоций. Но сделав над собой усилие, он справился с ними. Так же подумав про себя: «Кто ты такой, Артур? Откуда все эти знания в столь юном возрасте?».
— Ученик, ты меня поражаешь. И вот когда я думаю, что сегодня ты меня вряд ли чем-то удивишь, как ты вновь это делаешь. Скажи мне, будь так любезен. Откуда ты узнал, о чём я пою, моя душа?
— Так это… Вы же вслух пели, — немного растерялся я таким вопросом. — Я как бы слышу очень хорошо.
— Мне уже известно об этом, хоть и не совсем понятно. Лучше расскажи мне, откуда у тебя такие познания в языке моего народа? Сейчас на нём почти никто не говорит, за исключением тех мест, откуда я родом.
— Так мы в ордене учим не только как оружием махать да эликсиры готовить. Ко всему выше сказанному, мы изучаем мёртвые языки. Вдруг в запретных землях наткнёмся на что-то полезное, но пройдём мимо из-за незнания написанного. Обидно будет. А ещё мы кулинарию изучаем, и целительство, и вообще стараемся перенять всё что могут нам дать наставники. Знания лишними не бывают.
— Вот тут я бы с тобой поспорил. Некоторые
— Да знаю я. Нам так постоянно говорит старейшина Айви. Он является хранителем знаний ордена.
— На то он и старейшина, дабы делиться с нерадивой молодёжью своей нажитой мудростью.
— Может лучше поговорим о том, куда мы направляемся? И какой у нас вообще план? — произнёс Марик, въехав между нами и влезая в разговор.
Я мысленно поблагодарил приятеля за то, что мне не придётся придумывать очередную историю. Поскольку, глядя на Ичиро, он явно не поверил в то, что нас учат японскому языку. А врать ему мне неприятно. Был бы он из ордена, я, возможно, и поделился бы частью правды, но не факт. А он, по сути, чужой мне человек, кем движет лишь чувство долга. Который он отдаст и будет свободен как ветер в поле.
— Пересекаем Колонаш, постепенно углубляемся вглубь материка, чтобы обойти земли, где ведутся основные сражения.
— А ты думаешь на «западников» не со всех сторон напали? — я кивнул.
— Откуда у тебя такая информация? Ах да. У вас же шпионы повсюду.
Я не стал ничего отвечать. Хочет так думать пусть думает. Шпионы у нас и вправду имеются, но не везде как того бы хотелось совету ордена.
— А ты считаешь Альберт до сих пор в столице?
— Да. Джуфия окружена и вряд ли ему удастся так легко выбраться.
— А мы значится пройдём сквозь армии неприятелей, найдём в осаждённом городе твоего наставника и вместе с ним вернёмся?
— Как-то так, — ответил я, почесав макушку.
— Как скажешь, — легко согласился Марик и замолчал.
Японец сидел в седле, явно потрясённый, но воспитание не позволяло ему проявлять свои эмоции. Он старается контролировать их, но рядом со мной это даётся ему всё труднее. Ничего, скоро он станет таким же, как все обычные люди — будет улыбаться. Шучу, конечно. Но это не точно.
***
Столица западного королевства Джуфия.
Какое-то время назад.
Война шла в самом разгаре. В городе почти не осталось мирных жителей, лишь те, кому некуда бежать или боявшиеся потерять нажитое. Большинство дворян также остались со своим королём, включая собственные гвардии. И не потому, что все они такие преданные, а прошёл среди знати необычный слух, будто в этой войне «орден искателей» выступает на стороне Генриха. Мало кто верил в такое, но после двух сражений, в которых победило западное королевство, даже самый недоверчивый вернулся в столицу и встал в строй, пополнив и без того немаленькую армию.
Альберт, собирая слухи, всё никак не мог понять, с чего народ решил, будто они встали на чью-то сторону? Кого бы он ни спросил, никто не мог дать чёткого ответа. Все только и отговаривались, мол, слышали от этого, а те от того. Но общую суть он уловил — слухи ведут в замок. Похоже всё дело в том новом алхимике. И ведь гад не высовывает нос из замка. Он почти три недели просидел на крыше дома, откуда был виден замок, но так ни разу и не показался. Пробраться внутрь он и не пытался, поскольку нынче это бесполезно. Служба безопасности денно и нощно ищет шпионов. Тогда наставник надумал посетить ночную сторону столицы. Спустившись с крыши, он отравился туда куда по доброй воли сами не идут.