Ошибки прошлого 2
Шрифт:
— Простите меня мой король, — склонился он в поклоне.
— Ага прям так и поверил, будто ты испытываешь угрызения совести. У тебя её вообще нет.
Он развернулся и вернулся на трон, ему тут же поднесли кубок с водой. Утолив жажду, он дал распоряжение, чтобы и мне принесли воды.
— Дерёшься ты, конечно, юный бог. А если учесть, что ты ученик, да к тому же не употребил эликсиров… Боюсь представить, кто из тебя вырастет лет через десять.
— Я могу вернуться, и мы с вами вновь сразимся.
— Ловлю на слове, Артур. Смотри, за язык тебя никто не
В это время все вернулись на свои места и посматривали на меня кто с ненавистью, кто с интересом, а кто влюблённо — это я про Вику, конечно. Но были те, что смотрели со страхом в глазах — отец Антона.
Лишь мужику в красном, как там его, Бренард вроде, вот тому всё фиолетово. Стоит и ждёт, когда Его Величество закончит, дабы начать разбираться с нами. У него на лице так и написано — свалите уже все, дайте серьёзными делами заняться.
— Слушаю тебя, Артур, излагай, как всё было, по-твоему.
И я изложил, не забыв упомянуть Бергманов, про их договорённости с чёрными алхимиками, о заведении, через которое они похищали людей, естественно, не забыл. Про гору и взрывной порошок. Про то, как услышал разговор троицы, похитившей Викторию и деливших золото Константина Кристенсена. Не забыл рассказать и о том, что услышал в приёмной упомянув Сулеймана и старост. Барон выглядел, словно рыба, выкинутая на берег. Хватал ртом воздух, но так ничего и не произносил. Бернард отреагировал на это лишь тем, что слегка приподнял левую бровь. Интересно, это местный обычай или они с Иоганном родственники? Кстати, он уже был в зале. Видимо, он вошёл, когда король проявлял своё любопытство ко мне.
Когда я закончил, то в тот момент приметил, как непримечательный человек, стоявший в дальнем углу стены, быстро записывал мои слова на бумагу. Записав, он скрылся за дверью. Человек СБ не иначе.
— Ваше величество, этот сопляк всё врёт! — справившись с охватившим его волнением заорал Константин. — Всё было на самом деле не так.
— Раз заявляешь о лжи. Ну так вызови Артура на дуэль чести, —ответил ему с ехидной Эдвард, — коли духу хватит. Ты как я помню весомых доказательств не предоставил. Но при этом обвиняешь мою племяшку и орден «искателей истины» во вранье. Костик, я живу поболее твоего и ни разу, поверь своему королю, ни разу не поймал членов ордена на вранье. Если он так сказал значит так оно и было. Но в одном ты прав. Его слово против твоего.
— Тогда требую дуэль чести, но я имею право заменить себя.
— О, это будет интересно. И где же твой человек? Или Вольт стал воином? — по залу разошлись редкие смешки.
Через несколько минут двери приёмной открылись, и в них вошёл Виктор Кроу.
— Это мой человек, и он отстоит честь семьи Кристенсенов, — указал барон пальцем на вошедшего.
Наши взгляды встретились. Улыбка невольно расплылась на моём лице, а вот Виктор сначала замер, недоумевая, потом нахмурился, а после развернулся и вышел из зала.
—
— Артур, а что это было? И судя по тону, король очень хочет услышать причину такого поведения.
— Ваше величество, я знаком с бретёром Виктором Кроу и буквально пару месяцев назад одолел его в честном поединке. Похоже, он ещё не отошёл от поражения.
— Ну-ну, — прокомментировала Олька.
— Ваше величество, если позволите, то у меня есть решение.
— Говори.
— Я предлагаю обвиняемой нас стороне испить «Верум», чтобы решить вопрос и не отвлекать вас от действительно важных дел. Если выйдет так, что мы правы, то они оплатят расходы, если же наоборот, оплачиваю я, а уж после вы примете решение.
— Всё бы замечательно, Артур, но эликсира «Верум» у меня нет.
— Зато есть у меня, — подмигнул я Антону Ельчину и остальным.
Все тут же вытаращились на флакон в моей руке. Помимо невероятных свойств эликсира, он стоил огромных денег, даже не так, невообразимых денег. В случае барона он если не разорится, то что-то около того. А вот граф поживёт с пяток лет впроголодь и восстановится. Правда, не стоит забывать о решении короля, который может потребовать дополнительные штрафы от обвиняемой нас стороны.
— Прошу прощения, ваше величество, — на середину зала вышел Освальд Ельчин. — У меня нет каких-либо претензий к молодому человеку. Вышло небольшое недопонимание. Мой сын будет наказан, а вам за отнятое время пришлю лучшего вина с моих виноградников. И вам, Бернард, конечно же.
— Мой наставник также не против продегустировать вина. «Если оно действительно вкусное?» — произнёс я, убрав флакон в карман. Ну а что. Пришёл тут, понимаете ли, обвиняет, девушку мою хочет забрать для сыночка. Ну или сынок хотел, неважно. Виктория уже моя, я так решил. И никто не посмеет её у меня забрать.
— Тили-тили тесто, жених и невеста. У невесты женихов сто один, а достанется один.
— Олька, отстань! Хм-м, подействовало. Странно. А ведь я уже был готов к перепалке.
Скрипя зубами, Освальд согласился отправить на Сокотру восемь бочонков вина. После чего Ельчины покинули зал.
— Костик, ну а ты согласен принять «Верум»? — в ответ старый барон опустил голову и припал на одно колено.
— Мой король. Во всём виноват только я один. Прошу вас, сир, не уничтожать мой род. Мы долгие годы служили вам верой и правдой, охраняя южные рубежи. Я готов понести любое наказание.
— Ступай, позже решу, как с тобой поступить.
Бернард дал знак Вике, и та шустро перебирая ногами заняла место напротив монарха, вставая рядом со мной.
— Виктория, что же касается тебя… Я нисколько не сомневался в твоей верности престолу и лично мне. За пережитые тобою невзгоды дарую тебе четвёртый круг доверия. И два обращения в год без ожидания. «Да ещё получишь премию в сотню золотых», — сказал Эдвард, оглядев платье девушки. Тем самым заставив ту краснеть от стыда и больно сжимать мне руку, не давшему ей переодеться. Будто это я виноват. Вон пусть Иоганну больно делает.