ОШО "Мастер" Размышления о преображении интеллектула в просветлённого
Шрифт:
Человек спросил: «Тогда что же ты предлагаешь?»
Учитель сказал: «Я предлагаю одну вещь. Бери этот меч; вот таким образом его надо держать. Ступай и немедленно потребуй, чтобы твой хозяин выходил на бой! Безусловно, ты рискуешь жизнью, но сейчас нет другого пути. Поэтому делай все, что ты захочешь делать: меч в твоих руках; бей своего хозяина любым способом, который придет тебе на ум. Таким путем ты будешь более радикальным, поскольку твой ум не будет разделен размышлением, что правильно, что неправильно и какой шаг я должен предпринять, а какого шага я должен избегать? Лучше быть невеждой в такой ситуации.
Только одну вещь тебе следует помнить: ты рискуешь
Воин был изумлен, что тот возвратился так скоро — обучение занимает годы — и этот его мастер тоже был с ним. Мастер сказал: «Я пришел посмотреть на удивительное явление: бой великого воина с человеком, который не знает даже, как держать меч. Но хочу предупредить, чтобы ты был осознающим, алертным, поскольку он будет радикальнее тебя. Из-за того, что ты больше полагаешься на свою выучку, на свое знание, ты не будешь опасаться за свою жизнь; ты почувствуешь безопасность и уверенность, которых в нем нет. Он абсолютно небезопасен; потому будь бдительным и радикальным, ибо он намерен быть радикальнее тебя. Ты же будешь полагаться на свое знание».
И, как только они начали, воин стал бояться. Слуга наносил ему удары, как безумный, ничего не разбирая, а он пятился, лишь бы спасти себя; он никогда не встречал ни одного воина, проделывающего такие вещи, как проделывал слуга. У каждого воина была определенная дисциплина, но у этого невежды не было ничего!
В конце концов, он дошел до изгороди — слуга прижал его к изгороди — и воин сказал: «Подожди! Я не хочу терять жизнь из-за неверной жены. Забирай ее. Но я изумлен: великим воинам не удавалось победить меня, а ты настолько перепугал меня, — потому что наносил удары и так, и этак. Я и поверить не мог — что, этот человек сходит с ума или же уже сумасшедший?»
То был вопрос жизни и смерти для слуги. То не был вопрос жизни и смерти для воина — это и создавало разницу.
В мире есть только два типа людей: те, кто понимают, что каждый момент жизни — это риск, потому они что-то делают; и те, кто совершенно не осознает того, что смерть может поразить в любой момент и отнять все их будущее — все их мечты, все их воображение, все то, что они предполагали делать завтра.
Смерть делает только одну вещь: она отнимает ваше завтра.
Человек, который приступил к этому поиску, сам оставляет завтра; он не ждет, чтобы смерть отняла это. У него нет завтра. У него есть лишь этот момент, и он должен сосредоточиться в этом моменте, не удерживая ничего позади. В этой кристаллизации и состоит великое событие просветления.
Теперь, когда вы взялись за это дело... Несомненно, вы здесь, так что эти слова действительно адресованы вам; они не адресованы кому-то воображаемому. Быть со мной означает, что вы взялись за это великое дело, что вы больше не просто обычное человеческое существо, а искатель, что вы готовы рискнуть всем, чтобы обнаружить тайну сущего.
...вам надлежит стойко укрепиться в радикальности. Делайте все, как будто времени не осталось, как будто это последний момент, чтобы сделать это; так что делайте полностью, совершенно, без отсрочки, не говоря: «Нечего спешить. Что-то можно сделать сегодня, что-то можно сделать завтра».
Не живите в рассрочку. Это означает: будьте радикальны. Это значит, не будьте американцем!
Не живите в рассрочку; живите тотально сейчас, как будто бы завтра не существует. Оно на самом деле не существует, это лишь наша идея, это наша лень.
Гаутама Будда умирал, и прибежал человек. Будда проходил через его деревню тридцать раз за свои сорок два года скитаний; его деревня была своего рода перекрестком. Будда проходил рядом с его домом и останавливался за деревней тридцать раз, — а этот человек всегда откладывал. Он хотел увидеть Будду, он столько слыхал о нем, но все время незначительные предлоги... пришел клиент, и он занят у себя в лавке; болеет жена, и ему надо идти к врачу, или еще что-то.
Как вдруг однажды он услыхал, что Гаутама Будда был за его деревней и сказал своим ученикам, что собирается оставить свое тело: «Если у вас есть что-нибудь спросить, можете спрашивать. Грядущие поколения не должны говорить, что Будда не ответил на вопрос, который пришел в голову одному из его учеников. Вот уже сорок два года я отвечал вам, но, возможно, какие-то вопросы еще все-таки есть. Прежде чем я оставлю тело, мне нужно ответить на все».
Ученики сказали со слезами на глазах: «Ты ответил даже больше, чем мы спрашивали или хотели спросить. Мы не хотим тревожить тебя. Ты можешь тихо оставить свое тело. Это неподходящий момент для любого вопроса или ответа; это неподходящий момент для общения через речь. Мы просто хотим помолчать, глядя на твое исчезновение в универсальном сознании».
Он спросил трижды — таков был заведенный им порядок... Много раз его спрашивали: «Почему ты спрашиваешь трижды?» Он говорил: «Даже трех раз недостаточно, люди до того глухи». Он снова сказал: «Я все еще спрашиваю; если у кого-то есть какой-нибудь вопрос, не скрывайте, не стесняйтесь», — но снова и снова ему говорили, что нет никаких вопросов.
Тогда Будда сказал: «Теперь я войду в четыре стадии. Первая стадия медитации, в которой оставляют тело; вторая стадия, в которой оставляют ум; третья стадия, в которой оставляют сердце; и четвертая стадия, в которой оставляют «я», и капля исчезает в океане».
На этом он закрыл свои глаза... Как тут прибежал этот человек из деревни, со словами: «У меня есть несколько вопросов!»
Люди сказали: «Не глупи. Тридцать раз Будда бывал возле твоего городка, где же ты был?»
Он ответил: «Иногда бывал клиент, иногда — гость, иногда жена болела, иногда я вступал в перепалку с кем-то — пустая обыденность, я знаю. Мне было глупо откладывать, но, услыхав, что Будда оставляет тело, я уже не могу откладывать».
Но Ананда, главный ученик Будды, сказал: «Теперь молчи. Он уже вошел внутрь. Он сомкнул свои глаза, и это совсем не по-джентльменски... теперь ожидай какой-то другой жизни. Когда ты найдешь какого-то другого будду, тогда задавай свои вопросы. Ведь твои вопросы не очень важны, потому что, если ты откладываешь их вот уже тридцать лет, они не могут означать многого. Они не приоритетны в твоей жизни».
Когда смысл, значение жизни становится приоритетом, все остальное становится вторичным: вы вступили в великое дело.
А Будда как раз оставлял свой ум. Он возвратился, открыл глаза и сказал: «Ананда, мне не хотелось бы стать увековеченным в том, что, когда я еще был жив, кто-то пришел с вопросом, а я не ответил. Пусть этот человек подойдет. Я только что вышел за пределы ума; для меня не слишком хлопотно вернуться, ведь это происходило всю мою жизнь. В тот момент, когда я говорю с тобой, я должен подойти к уму. В тот момент, когда я не разговариваю с тобой, я выхожу из него. Тут нет проблемы. Не принимай это всерьез».