Оскал Фортуны. Трилогия
Шрифт:
– Откуда знаешь?
– подался вперед хозяин.
– Он пьяный рассказывал об этом в публичном доме "Сладкий родничок".
– Т-а-а-ак!
– протянул Минуц.
– Еще я узнал, что Корнелл расспрашивал про Флою у наших рабов, - продолжал отпущенник, надеясь, что господин не станет его проверять.
– Что ему сказали?
– Что вы продали её банарским купцам, - ответил Тиллий.
– Так он в порт ходил, расспрашивал о кораблях, ушедших в Банар.
Помолчав, хозяин спросил:
– Это все?
–
– Тогда пусть дальше ищет!
– пренебрежительно махнул рукой Сентор.
– Где клад он не знает, а остальное пустяки.
Он встал, посмотрел на расстроенного Тиллия и похлопал его по плечу:
– Ты правильно сделал, что сообщил.
Второй раз за последние дни отпущенник оказался ошарашен до глубины души. Мужчина стоял, глядя вслед медленно удалявшемуся хозяину, и ему хотелось взвыть: "Да как же так!" Но он лишь крепче стиснул зубы.
Только ворвавшись в свою каморку и выпив вина, отпущенник понял хозяина. Действительно, чего ему бояться? Он же уверен, что все, кто так или иначе знал о находке Акмена, мертвы. Корнелл может говорить, что угодно. Никакой опасности для Сентора Минуца это не представляет. А что будет, если он узнает, что Флоя жива? На миг захотелось подняться в кабинет господина и рассказать ему все. Но это значит признаться в обмане. Нет, он не самоубийца. Нужно как-то расправиться с Корнеллом, лекарями и девкой самому. Придется растрясти золото Вула. До слез жалко денег. Но на службе у Минуца всегда можно заработать еще, а мертвому они ни к чему.
Сегодняшняя промашка заставила Тиллия более трезво оценить свои умственные способности. Похоже, ничего путного ему не придумать. Придется идти за советом к знакомому гадальщику.
Черный, сухой словно мумия, в одной набедренной повязке старый Голор сидел в маленькой нише на углу улицы Калопуса и Большой Канатной. Перед ним на циновке лежала кучка бобов и две чашки с выщербленными краями. Клиенты его не баловали. Нидосцы считали укров и банарцев никудышными прорицателями. Но отпущенник знал, что за отталкивающей внешностью скрывается изощренный ум. Когда-то Голора звали по-другому. Он имел друзей, богатство, свой корабль. Но подобно большинству пиратов скоро просадил все деньги. Друзья исчезли, а корабль пришлось продать за долги. Теперь у него осталась только эта ниша, кусок циновки да комнатушка под крышей Дома Нипуния.
Старик давно знал Тиллия и охотно давал советы, если их спрашивали. Но отпущенник редко прибегал к его помощи. Уж больно дорого тот ценил свои услуги.
Вот и сейчас Голор, чувствуя, что сможет хорошо заработать, быстренько свернул циновку, достал из-под тощей задницы свернутый дырявый плащ и бесцеремонно потащил Тиллия в ближайшую харчевню.
Хозяин подозрительно посмотрел на странную парочку, но безропотно выставил вина, кашу с острой подливкой и свежие лепешки. Ничего не говоря, гадальщик
Отпущенник вполголоса рассказал о своей проблеме, однако, не упоминая ни клада Сепиона, ни Акмена. Гадальщик пару раз пересыпал бобы из миски в миску, вывалил их на стол и принялся внимательно разглядывать образовавшийся рисунок.
– А чей публичный дом то?
– спросил он, подняв глаза на замершего с открытым ртом собеседника.
– Далнаи из Арета.
– Нет!
– скрипуче засмеялся Голор.
– Я спрашиваю, кто хозяин?
– Не знаю, - растерянно пробормотал Тиллий.
– Глупец, - покачал обтянутым черной кожей черепом укр.
– Самое главное не узнал.
– Ну, скажи чей?
– развел руками отпущенник.
– Дело твое как раз на пять рахм, - проговорил Голор.
Тот безропотно выложил серебро.
– Слушай, - гадальщик пододвинулся ближе.
Он дал Далнае возможность сделать нужные покупки и ждал её уже на выходе с маленького рынка. Хозяйка "Сладкого родничка" гордо шествовала, посверкивая золотыми сережками и прикрыв прическу полупрозрачной келлуанской шалью. За ней две рабыни несли тяжелые корзины, а замыкал процессию здоровенный укр с большой амфорой в руках.
– Госпожа Далная!
– окликнул её мужчина, отходя от стены.
– Нам надо поговорить.
– Ты кто такой?
– надменно вскинула она брови.
– Тиллий Сенторий. Отпущенник Сентора Минуца Цицера.
Это произвело впечатление.
– Что тебе нужно?
– гораздо более благожелательно поинтересовалась женщина.
– Я же сказал, - усмехнулся он.
– Поговорить с глазу на глаз.
– Отойдем, - согласилась моментально насторожившаяся Далная.
– У вас есть то, что принадлежало моему покровителю, - без предисловий заявил отпущенник, едва они подошли к стене в пяти шагах от её свиты.
– Не понимаю!
– быстро ответила хозяйка "Сладкого родничка".
– Да брось придуриваться!
– понизил голос Тиллий.
– Девица, которую притащил сын советника Корнелла, рабыня Сентора Минуца.
– Так пусть забирает её хоть сейчас!
– негромко вскричала собеседница.
– Она мне не нужна.
– Ему тоже, - зловеще проговорил отпущенник.
Для много повидавшей женщины этих слов оказалось достаточно.
– Я навсегда избавлюсь от неё сегодня же вечером, - побежала Далная, вцепившись побелевшими пальцами в края платка.
– Поздно, - покачал головой Тиллий.
– Слишком многие о ней знают. Ты, твои девки, мальчишка Корнелл, лекари.
– Девочки ничего не знают, - возразила она.
– Я запретила им с ней разговаривать.