Оскар за убойную роль
Шрифт:
– Ох, Валера… – вздохнула Таня.
– Что, Танюшка? – участливо обратился к ней Валерий Петрович. Статус больной позволял ей все капризы.
– Я вот думаю, – она мечтательно потянулась, – ты ведь умнее этого Птушко?
Полковник промолчал.
– Умнее и хитрее, – настойчиво переспросила Татьяна, – раз ты его тогда переиграл, с этой девушкой из ЦРУ? – Она попыталась заглянуть отчиму в глаза.
– Надеюсь, что умнее, – осторожно, с грустной усмешкой промолвил Ходасевич.
– Тогда скажи: почему мы с тобой такие бедные? – напрямик спросила Татьяна.
Полковник понял: девочка еще пощадила
– Я не бедный, я просто небогатый, – ни секунды не раздумывая, ответил отчим.
– Это софистика. Ты мне скажи: почему?
– Я думаю, потому, что деньги не являются для меня первостепенно значимой вещью.
– А что тогда является? – тут же спросила Таня.
– Семья, – мгновенно парировал Валерий Петрович. – Ты. И, как ни странно, твоя мама, Юлия Николаевна.
– Семья, и все? – прищурилась Татьяна. – И больше тебе ничего в этой жизни не надо?
Их разговор стал напоминать пинг-понг: вопрос-ответ, вопрос-ответ. При этом Таня, похоже, долго вынашивала формулировки и теперь ими, готовыми, словно выстреливала. Отчим отвечал экспромтом – но тоже с ходу, практически не задумываясь. Создавалось впечатление, что он много размышлял над теми вопросами, которыми задавалась Татьяна, и теперь излагал свои взгляды точно и ясно.
«Интересно только, – подумала она, – насколько отчим искренен в своих ответах? Что за ними кроется: твердая жизненная позиция? Или они – просто оправдание самого себя? Отмазка для неудачника?»
– Кроме семьи, мне нужно кое-что еще, – нахмурился отчим. – Крыша над головой. Вкусная еда. Хорошие книги. Интересное видео. Все это у меня есть.
– И тебе никогда не хотелось быть по-настоящему богатым?
– Как раз вчера я сам себя об этом спрашивал, – улыбнулся Ходасевич.
– И что ты себе ответил?
– Я задал новый вопрос: а какую цену я готов за это платить?
– И какую же?
– Ответ заключается, скорее, в том, сколько я НЕ готов платить.
– Ну, и?..
– Знаешь, Танюшка, может быть, я слишком долго таскал погоны, но теперь я очень ценю независимость. Ото всех: властей, партнеров по бизнесу, бандитов. От всех, кроме моей семьи.
– Чем больше у человека денег, тем больше у него независимости.
– Ты думаешь? По-моему, как раз наоборот. И судьба моего бывшего друга Кольки Птушко – лучшая тому иллюстрация.
– Почему это?
– А ты послушай. Еще в девяносто четвертом году конкуренты начали выдавливать его из бизнеса. Видимо, он не внял предупреждениям «уйти по-хорошему», потому что в начале девяносто пятого на него было организовано покушение. Взорвали его «шестисотый» «Мерседес». Тогда погиб не только его охранник, но и жена, Алла. – Валера вздохнул. – Кажется, он ее любил.
– Изменяя ей при этом с сотрудницей ЦРУ… – усмехнулась Татьяна, временно не верившая ни в какую любовь-морковь. – А его сын?
– Он в то время учился в Англии. И Птушко-старший после покушения бросил свой бизнес в России и тоже уехал за границу.
– Но потом вернулся…
– Да. Он снова появился в Москве в девяносто шестом. Птушко, в числе других магнатов, давал деньги на предвыборную кампанию
– Дальше я про его жизнь читала в Интернете, – прервала полковника Таня.
– Боюсь, – вздохнул Ходасевич, – в Интернете не рассказано о главном: он ведь отомстил тем своим конкурентам, что в девяносто пятом взорвали его жену. В начале девяносто седьмого наемные убийцы застрелили главу компании «Рус-Ойл», а тем же летом была взорвана машина с генеральным директором фирмы «Трансэкспортлес». Как всегда, ни исполнители, ни заказчики убийств обнаружены не были. Но мои источники утверждают, что за обоими преступлениями стоял Птушко. Так что он мстителен, этот парень.
– А его причастность к взрыву удалось доказать?
– Разумеется, нет. Птушко много раз тягали на допросы в Генпрокуратуру – но, увы…
В то же самое время молодой и пожилой продолжали разговор в шикарном кабинете, за столиком для гостей. Секретарша принесла старшему травяной чай, а молодому – кофе по-турецки. Неслышно вышла.
– Ты, папаня, – фамильярно проговорил молодой, закидывая ногу на ногу, – видать, давно на татами не выходил.
– Не выходил, – жестко глядя на меньшого, промолвил хозяин кабинета. – И что?
– А то, что если ты противника в первом раунде не уложил, он обязательно нанесет тебе ответный удар.
Старший уязвленно проговорил:
– Я тебя, Николай Николаич, посоветоваться позвал, а не выслушивать твои поучения.
– Это одно и то же, – встрял молодой.
Пожилой скривился:
– Хватит, Колька! Говори: что нам делать?
– Как это что? – с деланым недоумением произнес юный и, держа паузу, залпом выпил свой кофе. Поставил чашечку на блюдце, потом перевернул ее вверх дном. Сверху припечатал ладонью, чтобы поскорее стекла жижа. – Их надо добивать. Сначала – ее, а потом – его.
– Итак? – с гордостью спросил Таню полковник Ходасевич (гордость, правда, отчасти была смягчена некоторой самоиронией). – Больше я нарыл информации благодаря моим источникам, чем пишут в твоем Интернете?
– Твои источники бурят глубже, – со вздохом признала Таня. – У меня по Птушко только официальные данные. Сиречь – благостные картинки.
– Делись, – кивнул отчим.
Татьяна взглянула на экран ноутбука.
– Состояние твоего друга, Птушко-старшего, оценивается примерно в пятьдесят миллионов долларов. Значительная часть их – в акциях дециметрового канала УТВ – «Уникальное Телевидение». Не олигарх, конечно, но магнат. Богатый человек. Ему принадлежит не только канал УТВ, но и продюсерская компания «УТВ-Кино». Она производит телесериалы и художественные фильмы. В прошлом году там сняли пятнадцать сериалов и три полнометражных худфильма – один из них даже завоевал приз ФИПРЕССИ в Каннах. Кроме того, Птушко-старший владеет медиа-холдингом: четыре газеты, журнал, две УКВ-радиостанции, новостной Интернет-сайт. Ну, и по мелочи: ему принадлежит карманный банк, небольшая сеть бутиков средней руки, турфирма и – внимание! – частное охранное агентство под названием «Сталь-два».