Осколки чего-то красивого
Шрифт:
Риккен ждал. Он уже давно раздумал, но уверял себя, что потом такого малодушия себе не простит. И, уличив момент, резко ускорил клинок, ударив точно в запястье. Браслет, защитивший его, упал в траву блестящей змейкой, разбитый точно по двум половинкам суток на часах… По коже же не пролегло даже царапины.
— Прости… — сказал Риккен искренне. — Я песочный идиот…
— Ничего, — грустно ответила Мильде, баюкая серебряную ленточку на ладони, — ты же не хотел…
— Его уже не починишь, —
Мильде положила разбитый браслет в карман… Домой она и Риккен шли вместе. Спокойно разговаривали, будто никто ни в чем не виноват…
…Риккен бил не просто по браслету, застегнутому мужскими руками на женском запястье. Он бил по связи между двоими. Это ничего не значило бы, если б удар нанес простой смертный, а не юный ведьмак, унаследовавший силу самой могущественной когда-то ведьмы…
Теперь дело осталось довершить самой Мильдегард — выбросить браслет. Или просто не носить его больше (да его и невозможно сейчас носить!)
…Ведьмак не спал эту ночь. Мысли о победе заполняли все сознание, и сны шарахались от них, как звери в лесу — от самого Риккена.
А утром он пошел искать Мильде.
…Еще издалека он заметил, как блеснул на ее руке знакомый браслет.
Ошеломленный, он даже забыл поздороваться и пожелать доброго утра — Риккен подошел и взял Мильде за руку, пытаясь разглядеть, как же так…
Браслет, искалеченный, весь в зазубринах, с разбитым стеклышком молчащего теперь механизма, держался на руке, перевязанный просто кожаной тесемкой.
— Зачем ты его носишь? Он же разбился, — пробормотал Риккен.
— Потому что мне дорог тот, кто его подарил, — простодушно ответила Мильде. — Я подумала, что выбросить сейчас этот браслет — все равно, что отказаться от искалеченного в бою друга. Любимого…
…У Риккена в душе будто что-то сломалось… Он закрыл лицо руками — "Какой же я дурак!" — и побежал…
Остановился Риккен где-то в лесу и, обессилевший, рухнул на колени на пружинистый ковер опавшей хвои.
Некоторое время он молча вздрагивал, без слез; потом почувствовал, что на него кто-то смотрит, и обернулся…
…Волчица… огромная, с косматой шерстью на впавших боках…
— Пошла прочь, тварь! — рявкнул на нее Риккен, привыкший, что волки его боятся, как огня.
Волчица ощерилась и подошла еще ближе… Глаза у нее были нехорошие… не бывает у обычных волков таких глаз…
"Ты подвел меня, мальчик," — промелькнула в голове мысль, чужая, точно заноза
Риккен хотел схватиться за меч, но вспомнил, что ни меча, ни даже ножа с собой не взял, так как шел-то не на битву, а встречать первое утро своей победы… леса так он вообще давно разучился боятся…
В ту же секунду волчица прыгнула, и, запоздав на мгновение, ее сшибла на лету стрела.
— Пойдем домой, друг Риккен, — сказала Мильде, опуская лук.
Риккен послушно поднялся и пошел за ней.
Он шел, равнодушно опустив голову и плечи и, кажется, ни о чем не думал.
И тут на его плечо вспорхнула маленькая шустрая птичка с кедровым орешком в клюве. Риккена она нисколько не боялась.
…С тех пор Риккен и ходил в лес без лука, без ножа. Звери больше не убегали, едва его завидев… Наоборот, встречали и радовались. Они не злопамятны ведь. И — он открыл это неожиданно — он начал понимать, что они говорят.
Не иначе — сила осталась, просто зло из нее выветрилось; растаяло, как дым.
Риккен почувствовал, будто его душу ласкает теплый солнечный свет. А ведь известно, что вместе со светом приходят и любовь, и счастье, и смысл.
Юный ведьмак нашел себя в этом мире и через несколько лет, строя дом для себя и своей невесты, улыбнулся той жестокой любви, что чуть его не погубила, и назвал Мильде сестрой.
(11 сентября 2003 г)
409. 12 сентября 2003 г —Когда умрут все боги
— Приведите мне двоих, кому нечего терять. Кто отчаялся быть счастливым, кому ничего не жаль. Пусть это будут юноша и девушка. Поэт и поэтесса…
…Что делают ангелы в Раю? Обычно ничего. Только если их о чем-нибудь просят. А обычно — ничего. Просто радуются…
…В тот день они облетели мир и нашли двух творцов-поэтов… Именно тех, которые нужны…
— Вы мечтали о миге, когда суета мира провалится в пропасть. Вы мечтали о сне, где ничто не может быть невозможно…
Вы войдете в эту пещеру, вдохнете аромат Вечности и уснете на миллион лет…
Они не стали спрашивать спокойный детский голос о том, что же будет после этого миллиона лет, когда настанет время проснуться.
Двое просто склонили головы, чтобы не задеть каменную арку, и вошли под тяжелые своды пещеры, где царил теплый беззвучный мрак…
— Когда умрут все боги… — сказал Светлый Ребенок, но оборвал фразу на середине и долго глядел вслед ушедшим людям…