Осколки клана. Том 2
Шрифт:
«Ну да! Алёнка, чуть не попавшаяся в начале года бандитам-подборщикам так и оставшегося мне неизвестным борделя, яркий пример того, как Полису нужен приток простецов и той самой новой крови…» – подумал я и тут же поймал на себе яростный взгляд мастера-распорядителя.
– Ты! – он ткнул в мою сторону пальцем, с отвращением поморщившись. – Тоже фанатик исключительности одарённых? Что парень, неприятно даже рядом стоять с бесклановыми, а разговоры о простецах как о нормальных людях, вызывают боль в заднице?
– Вы мне не тыкайте, – как мог холодно произнёс я, чувствуя как из-за неожиданного наезда, в груди
Давление усилилось, но меня уже немного несло, так что я этого даже не заметил. В любом случае, «Жуткая аура» у Ольги Васильевны, была куда как страшнее. Ну а проявлять вежливость и расшаркиваться с этим человеком только из-за его звания, в то время как он, по непонятной причине попытался вытереть об меня ноги – я не собирался.
– Да и что за речи такие гнилые? – проложил я, слегка набычившись, в то время как многие из студентов согласно зашумели. – Вы, что из «этих»? «Правош» или «Маломосковец»? «Социалистимум примум!», фанатичный блеск в глазах, огонь революции в сердце, «Башни рабочим, платформы посадским!»? Ага, вижу – правош! То-то я смотрю, вы так внимательно высматривали у кого из нас есть клановая тамга, а у кого нет! Что – думаете, нашли себе самого «безопасного» мальчика для битья?
Я с вызовом посмотрел на мужика, чьё лицо мгновенно налилось дурной кровью. То, что он уже меня ненавидел, я буквально чувствовал кожей. Ну как же – классовый и идеологический враг! Только вот встретить фанатичного правоша не среди артельщиков или бандюгов со Дна, а среди чародеев довольно таки высокого ранга – было для меня лёгким шоком!
– А что если я тебе… – начал мужчина, прищурившись и слегка побагровев, сделав несколько шагов ко мне, прежде чем перед моим взором из тёмного тумана за какое-то мгновение соткалась спина Мистериона, отсекая меня, как и всю нашу группу от мастера-распорядителя.
– Не думаю, что вам стоит продолжать капитан, – совершенно спокойным голосом произнёс наш наставник. – Здесь никого не интересуют ваши политические пристрастия Олег Максимович, и разговаривать со своими учениками в подобном тоне я не позволю.
– Эдик прав Вятничев, – поддержал нашего учителя чародей с бурыми, практически чёрными волосами, и символикой Морозовской Академии на строгой, полевой форме, опустив ладонь на плечо мастера-распорядителя. – Вятичев, тебе уже говорили, что ты чересчур заигрался в политику. Ты что Макарову обещал, когда на это место просился? Что проблем не будет! А что сейчас творишь?
– Да у этого кланового выб… всю морду перекосило, стоило только о простецах слово сказать! – рыкнул мужчина, покосившись на морозовского наставника, а затем дёрнул плечом, сбрасывая с себя его руку. – Неужели вы не видите, что…
– Вятичев, уймись, кому было сказано, – перебил его ещё один чародей из Сахаровки.
– А ты Антон, постарайся больше не оскорблять человека, которого даже не знаешь, – произнёс Мистерион не оборачиваясь. – Это в конце концов, просто неприлично!
– Как скажете… – ответил я, а вот капитан промолчал, некоторое время, в упор глядя на маску Мистериона.
– Брифинг закончат наставники, – чуть ли не шипя заявил он, и, развернувшись
– И… что это было? – тихо и задумчиво произнесла Машка стоявшая рядом со мной. – ты действительно не любишь простецов?
– Вот ещё, – фыркнул я. – Я Маша, правошей не люблю. Вот таких вот! Насмотрелся покуда на Дне жил. Там агитаторов разных политических полным полно было, что среди рабочих, что среди артельщиков и бандитов. Правоши, леваши, кракровцы, маламосковцы и прочие ревнители всеобщего равенства. И все лучше тебя знают, как тебе жить нужно. Ты главное им партийные взносы плати на будущую «Великую Революцию» и тогда уж точно под их чутким руководством построят «Прекрасную Москву Будущего», с народовластием и без кровавого диктата Кланов насаждаемого путём великой лжи о существовании духов. А так как «верхи» ничего менять не хотят – нужен социальный взрыв, потому, потому они палец о палец не ударят, чтобы помочь своим горячо любимым простецам, потому как им нужно готовиться, чтобы вовремя подхватить знамя народного гнева и повести массы против коварных угнетателей.
– О Древо… – нахмурилась блондинка. – И что? Это, там, внизу сильно распространено? В смысле вот эти вот политические идеи! Я о таком даже не слышала…
– Как бы тебе сказать, – задумался я. – Да, популярны. Особенно в последние тридцать лет. Понимаешь, живя там, как-то физически привыкаешь к тому, что вокруг тебя всегда серость и грязь и безнадёга. А когда при этом, ты изо дня в день работаешь по двенадцать часов и совершенно не уверен, хватит ли у тебя денег, чтобы накормить сегодня голодную семью… Такому человеку всегда хочется стать чем-то большим, нежели он является сейчас. Быть причастным к чем-то значительному! И разнообразные политические объединения дают ему такой шанс. Ну а то, что они ещё в большинстве своём незаконны, а потому, вынуждены скрываться в подполье, только добавляет остроты ощущениям.
– А они действительно отрицают существование духов? – тихо спросила до этого внимательно прислушивавшаяся к разговору Дарья.
– Ага, – я кивнул. – Говорят о глобальной лжи и что чародеи держат людей в полисе как скот в загоне. А что ты хочешь? Многие из них… да что там, я сам до прошлого года магии то ни разу не видел! Куда уж там духов! Ты не забывай, что большинство обитателей дна даже на второй уровень Москвы не пускают!
– Так ты действительно думаешь, что возможен бунт неодарённых? – поинтересовалась Сердцезарова.
– Ну… Стачки, забастовки и даже мелкие восстания происходят регулярно, – пожал я плечами. – А что-то массовое… Не думаю. На это у них просто-напросто не хватит сил и возможностей, как минимум сейчас. К тому же есть ещё мы, одарённые. Всё-таки, одно дело трепать языком о равноправии на тайном заседании партийной ячейки, а совсем другое выйти на улицу и с ломом в руках, доказать всё тоже самое первому попавшемуся чародею. На последнее способны немногие.
– Согласна, – кивнула Нина. – Хоть какой-то шанс у бунтовщиков, был бы, сумей они привлечь на свою сторону наёмников и армию. Вот только первые просто не будут рисковать головой за голую идею, а военные, во-первых уже привилегированный класс, с которым по мнению многих нужно тоже бороться, а во-вторых они точно знают о угрозе существующей за стенами Полиса.