Осколки маски
Шрифт:
Среди остальных мужик выделялся разве что очень короткой стрижкой. Даже внешность у него была какая-то… невыразительная. С таким лицом надо в шпионы идти, а не одним из глав альянса быть. Он, кстати, двоюродный брат Кагами. Одеты, к слову, все пятеро были в мужские кимоно различных расцветок.
— Любое движимое имущество, Гангоку-сан, — пожал я плечами. — Все, что можно поднять и унести. Естественно, что-то мы отдадим вам. Пусть будет шестая часть. И это при том, что я не претендую ни на земли, ни на дома, ни на склады.
— В отличие от содержимого этих складов, — хмыкнул Гангоку. — Но мы и сами можем получить все это, зачем
— Хм, резонно, — кивнул я. — Тогда давайте так: Аматэру не будут претендовать ни на что в пределах Восточной Малайзии, но все, что мы захватим в Западной, наше.
— Еще лучше, — вздохнул он. — А нам-то что с этого? И я сейчас не о финансовой части, что в этом случае род Аматэру может предложить альянсу? Зачем нам сотрудничать? Хотите трофеев? Ну так идите и возьмите их, только без нас.
— И возьмем, будьте уверены, — чуть склонил я голову. — Но это будет только наша победа.
— Или поражение, — фыркнул Гангоку.
— Не торопитесь, Чуго-сан, — подал голос Асука Юджи. — Юноша предлагает интересную концепцию: все его победы будут числиться за альянсом. Это может быть полезным.
Асука Юджи — мужчина пятидесяти одного года с длинными, собранными в хвост волосами, в которых была заметна седина — являлся самым старшим по возрасту среди собравшихся. Правда, Абэ Икуми был младше всего на пару месяцев, но тем не менее. Остальные вообще на семь-десять лет моложе.
— Так ведь поражения тоже будут висеть на нас, — пожал плечами Гангоку.
Он вообще был довольно спокоен. Если судить по словам, то может показаться, что он в чем-то недоволен мной и не хочет вступления Аматэру в альянс, на деле же я пока не заметил никакого негатива в свою сторону. Просто деловые переговоры, когда пытаешься прояснить для себя детали и набить цену.
— Более того, — взял слово Абэ. — Он Аматэру. Победы Аматэру в глазах общественности будут принадлежать только им, а вот их поражения — альянсу.
Абэ Икуми выглядел как дерево. Реально как дерево. И коричневое кимоно, и лицо с морщинами, редкими, но четко видимыми, складывались именно в такой образ. Даже каштановый цвет волос был, как говорится, в тему.
— Вы немного преувеличиваете, Абэ-сан, — заметил Акэти Хару. — Тут слишком много нюансов. Альянс есть альянс, лично я поостерегся бы отдавать всю славу одному роду. Ну а завистники в любом случае найдут повод облить нас грязью.
Акэти выделялся своей прической. Короткий, я бы даже сказал, анимешный ежик волос и небольшая щетина на удивление шли сорокаоднолетнему мужчине. Ну и Акено. Он оставался верен себе, нося на голове стильную короткую стрижку, а на лице — испанскую бородку.
— Соглашусь с Акэти-саном, — кивнул он. — Тут вы, Абэ-сан, действительно немного переборщили. Прежде всего, будут оценивать альянс в целом, и лишь потом историки начнут разбирать, кто и как отличился в войне.
— Вот именно, — вставил Гангоку. — И победы, и поражения будут приписывать всем, только вот что могут сделать Аматэру в их нынешнем состоянии? Особенно под предводительством мальчишки.
Хитрое заявление. Не говорить же, что успехи Шмиттов моя заслуга. Да и в целом это не совсем так. Гангоку в том числе намекал на то, что я просто не смогу отойти в сторону и дать работать опытным командирам. Мешаться буду. Но это что касаемо меня, а вот трогать род в целом ему не стоило.
— Клан Гангоку хочет проверить, чего стоит род Аматэру? — улыбнулся
— Мальчишка, — вздохнул он, закатив глаза.
Не получилось. Была надежда, что мужик не воспримет меня всерьез и ляпнет что-нибудь, что позволит мне зацепиться за его слова. Увы, Гангоку сохранил хладнокровие, и теперь оставалось либо углублять конфликт, но уже с моей, так сказать, стороны, либо вести себя как тот мальчишка. Первое — быть виновником конфликта, что некрасиво, второе — портить образ. Молчание, кстати, это именно второе. Хм…
— Что ж, — вздохнул я. — Если вас смущает мой возраст, я подожду. Вернемся к вашему высказыванию лет через десять. Аматэру умеют ждать.
Вот тут он… Даже не знаю, но глаз у него дернулся. Еще бы, он ведь на ровном месте схлопотал конфликт с Аматэру, которые десять лет будут к нему готовиться. И виноват в нем будет именно он, наследник клана. Сейчас наследник, а там, может, и главой будет. Поняли это и другие. Акено вздохнул, Акэти покосился на Гангоку, Абэ хмыкнул, Асука покачал головой. Конечно, конфликт не война, но мало ли что на уме у Аматэру и конкретно этого пацана. Причем уверен, главы кланов узнают о произошедшем в ближайшее время, а уже они могут и на всю Японию растрезвонить. А потом кто-то удивляется, почему аристократы так за словами следят и почти не ругаются? Так вот из-за таких моментов и следят. Само собой, в данном случае ни о какой боязни и страхе перед Аматэру и речи нет, мы и правда не в том положении, чтобы нас боялись, но конфликт на ровном месте? Вот просто так? С Аматэру, которые не раз доказывали, что умеют возрождаться из пепла?
— Это немного неадекватно, видеть оскорбление в каждом слове своего собеседника, — иронично улыбнулся Гангоку. — Но это для взрослого. С удовольствием побеседую с вами через десять лет… Аматэру-кун.
Признаю, достойный ответ. Вроде как никакого конфликта нет, но, если ты неадекватен и заявишься с этим через десять лет, виноватым в ссоре будешь ты.
— Боги, может, хватит уже? — влез Акено. — Вы оба ведете себя как дети. Еще пихаться начните.
В общем, тогда так ничего и не решилось. Что нормально. Я бы сильно удивился и начал искать подвох, если бы они приняли решение в тот же день. После того как Акено разнял нас с Гангоку, мы просидели там еще чуть меньше часа, пытаясь нащупать устраивающую всех середину. Каждая из сторон хотела выжать из оппонента все соки и ничего не дать взамен, но также и понимала, что за все надо платить. Судя по тому, к чему все идет, мне таки придется отдавать часть трофеев, и чем меньше я участвую в совместных боевых действиях, тем больше трофеев будет уходить. Но это и логично — просто бегать по Малайзии в статусе члена альянса мне не дадут. Ноль выгоды. Притом что мне это явно зачем-то надо. Хотя они явно догадывались, зачем мне это. Абэ так и вовсе в открытую озвучил одну из причин: повоевать захотелось, да ритуал Шмиттов не дает.
Но это то, что было на поверхности. Они явно намекали на что-то еще. Что-то, что связано с Токио. Но намеки были настолько тонкие, что я ничего не понял. А разъяснил мне все Акено, с которым я встретился через пару дней. На этот раз мы расположились в гостиной дома, в весьма удобных креслах.
— В общем, — начал он почти сразу после приветствий, — народ в целом не против твоего участия в альянсе. Пятьдесят процентов трофеев сдаешь — и делай, что хочешь и где хочешь. Естественно, все земли принадлежат нам.