Осколки Минувшего
Шрифт:
«Что за?» — Роб сплюнул, попав себе на ботинок. — «Вот же, проклятье!» — Непонятно, что раздосадовало больше — призрачные воины или неудачный плевок.
«Это и есть то, о чем говорил кардинал». — Ответила Хьюз. — «Все вокруг нас может оказаться иллюзией».
«Кардинал говорил ни о чем!» — В диалог вмешалась Эфа. — «Только лил воду! Они вообще хоть представляют, в какую задницу втянули нас? И, между прочим, самих себя тоже!»
«Не знаю». — Роб не решался ответить ни утвердительно, ни отрицательно.
— Ты все знаешь! — В голове Роба прозвучал голос Саймона. —
«Не слушай его!» — Кайлер попытался вразумить Роба, чувствуя атаку Асури, однако, это не помогло. Роб все больше погружался в мир иллюзии. — «Фэллон, действуй! Перенастрой потоки щита, сними часть защиты с меня!» — Это все, что оставалось сделать старшему брату. — «Мы его теряем!»
«Это мой ученик». — Второй кардинал ответил с ярко выраженным только ему одному спокойствием. — «Он выдержит!»
«А если нет?» — Кайлер задал вполне резонный вопрос.
«То и нас тоже нет, брат, ты все знаешь и без меня!» — Фэллон словно готовился к смерти. — «Все очевидно, как белый день». — И добавил с некой поэтичной грустью. — «Как же хочется перед смертью еще раз оказаться дома…»
«Никогда не видел тебя таким». — На этот раз, голосе Кайлера не прозвучала ни одна нотка негодования.
«И я, увы, тоже не железный». — Между тем, Фэллон не сдался, и только склонился над клавиатурой, пытаясь угомонить наглеющих со всех сторон Асури. — «Когда-нибудь и я умру, но точно не сегодня!»
«Не сегодня!» — Эхом отразилось в голове Роба.
«Что это значит?» — Спросил он самого себя. — «Этот голос. Я слышал его раньше, мы были близкими людьми».
«Ты, наконец, дома, любимый дядя». — Неожиданно Саймон прижался к Робу всем телом, радуясь его возвращению домой, как это было многие годы назад, в подземелье.
— Саймон? — Роб едва не раскрыл рот от удивления. — Что ты делаешь тут, в пещере? — Капитан начал поддаваться влиянию Асури.
— Где? — Малец словно не понимал дядю. — Мы же дома! — Воскликнул он, оглядевшись.
— Дома? — Роб немного опешил. — Не припомню, что бы мы вернулись в Карелию!
— Нет, дядя! — Саймон отрицательно покачал головой. — Ты должен помнить, наш дом — не в России. Это только сказка, в которой жил ты, я, все мы. Пойми, это все выдумка, у нас нет там ничего. — Голос мальца оставался спокойным, внешне он тоже не выказывал недовольства, однако же, было понятно, что-то не так.
— А где? — Роб и не заметил, как в его руках, вместе с растворившейся реальностью, исчезло и оружие, и шлем, и даже форма, а сам он оказался в старой квартире, в туманном Далласе, одетый в белую футболку и черные джинсы.
Роб осмотрелся. — «Это мой дом?» — Небольшая комнатушка с серыми облезлыми стенами, полуразбитыми окнами и плесенью на потолке действительно оказались ему знакомыми. — «Я жил здесь?»
Роб вспомнил, как он провел здесь свои детские годы. В этой ветхой комнате он играл, учился, мечтал о будущем. Он
— Здесь, дядя! — Саймон указал рукой на хмурый туманный вид из окна. — Это наш дом! То, что у нас хотели отнять! — Голос мальца сделался несколько грубее.
— Кажется, я когда-то жил здесь, но… — Роб запнулся. — Тебе это не знакомо, ведь ты — дитя подземелья. Ты не мог видеть ни моего дома, ни даже самого города… Даже я почти не помню его…
— Я давно уже не дитя, дядя! — Саймон будто обиделся, скрестив руки на груди и на мгновение отвернулся.
«Черт, Роб, держись!» — Кайлер сплюнул, в привычной ему манере. — «Фэллон, у нас прорыв защиты шлема! Сам прибор исправен!» — Кардинал склонился над Робом, лежащим на земле без сознания с широко раскрытыми глазами, застывшими в одной точке. Его глаза постепенно превращались в огненные, словно сила пожирателя рвалась наружу.
«Вижу, но Роб уже в ментальном подпространстве, созданным Асури и от нас теперь ничего не зависит! Атака оказалась слишком сильной, компьютеры не выдержали натиск!» — Фэллону оставалось только констатировать факт. — «Дело спасения Роба — в его руках. Если не выберется, то пристрели, иначе он станет одним из них. Он разочарует меня, ведь именно Роба я считал идеальным учеником!» — Кардинал был и озадачен, и зол, но поделать ничего не мог — дело зашло слишком далеко.
«Он справится, если нет — быть по-твоему». — Кайлер на деле не питал иллюзий и только согласился с братом. Кардинал опустился на одно колено, пристально вглядываясь в обездвиженные глаза соратника.
Роб словно замер в ожидании чего-то или кого-то, но рукой все также крепко сжимал оружие, хотя все больше погружался в состояние полутьмы. Его лицо сделалось безэмоциональным, похожим на застывшую восковую маску. Сознание все больше отделялось от тела, подобно двум галактикам, уплывающим друг от друга. Однако, свет глаз, видеть который мог только Кайлер, угас не до конца. — «Надежда есть, я вижу, он сопротивляется». — Кардинал поторопился доложить брату.
«Приборы тоже показывают минимальную активность, но я не могу пробиться сквозь сумрак Асури». — Отреагировал Фэллон.
— Дядя, ты не рад? — Немного грустно спросил малец, опустив голову вниз.
— Нет, Саймон, не рад. — Роб развел руками, словно все то, что предстало вокруг, было чуждо ему. — Это не мой дом, и не твой.
— Ра-а-азве? — Удивленно протянул малец, словно у него отняли любимую игрушку. — Да, ты прав, может тогда вот наш дом? — Саймон прищурился.
В одно мгновение декорации сменились.
Оглядевшись, Роб увидел старинную картину одного из итальянских мастеров эпохи ренессанса, в серебряной рамке, с подписью художника — подарок Фэллона; роскошный диван с дубовыми ручками, обитыми темно-красным бархатом и широкое окно, из которого виднелась только пустота тумана, как это и было долгие годы назад. Свет почти не проникал в дом, так что почти всегда хрустальная люстра оставалась включенной даже днем.