Осколки надежд
Шрифт:
Я не приказываю, даже не прошу тебя об этом. Но поверь, твой выбор, в любом случае, будет решать если не всё, то многое. И, не дай бог, если ты ошибешься, погибнут люди, очень много людей. Ты, ещё в праве что-либо менять и принимать решения. Будет ли война или нет, зависит, в основном, от твоих поступков, так уж сложилось. И ещё, будь внимательнее, присмотрись к себе получше, быть может ты найдёшь необходимое….
Я проснулся на чьей-то раскладушке. От сна толком ничего не помнил, но ко мне прилипла фраза, услышанная в ненастоящем мире: Будь внимательнее. И ещё одно,
– Извините, а вы не подскажете, сколько времени?
Работяга поднял голову, и я увидел знакомое лицо. — Опять ты? Преследуешь либо? — Он снова цокнул языком, достав из внутреннего кармана куртки ПДА, после чего продолжил. — Без пятнадцати семь.
– Спасибо.
– Да не за что.
Во время я проснулся, теперь нужно идти к Лысому, но что-то мне не особо хочется приключений. Я поправил винтовку за спиной, на всякий случай, отряхнул костюмчик вольного сталкера и без лишней суеты побрёл к напарнику по заданию. На этот раз солнце спряталось за проплывающие мимо, изрядно потемневшие облака, ближайший час, его лучей никто не почувствует. Я шёл уже не по пустому дворику, как это было несколько часов назад, когда с Соколом пришёл сюда, а по довольно людному месту. Сталкеров бегало, просто стояло, на улице около тридцати. Каждый из них метался из одного здания в другое, от одной точки к другой, и почти у каждого был огромный набитый доверху всяким барахлом рюкзак за спиной.
Я тихонько подлез к Лысому. Время выходить на «Работу».
– Слушай, Лысый, ты меня извини за нахрап, я вспылил, нервы и всё такое. Не хотел никого обидеть.
Не знаю, почему я высказался этой фразой вслух. Наверное, боязнь нового, ещё неизвестного мне того, с чем мне наверняка придётся столкнуться. В голове крутилась всё та же фраза, напрягающая моё сознание.
– Я уже давно на такое не обижаюсь. Каждый зелёный новичок пытается выпендриваться по-своему, но ты не такой, к счастью, и это большой плюс для тебя самого. В общем проехали. — Лысый лениво потянулся, сидя в кресле, после чего встал на обе ноги, готовый ко всему. — Ты готов к выходу на большую сцену, как тебя там?
– Прибой. — Напомнил я, почёсывая голову.
– Ну, так вот, Прибой, ты готов?
— Да, готов. Слушай, а кто все эти сталкеры с набитыми всякой всячиной рюкзаками?
– Эти? Да такие же, как и я, просто с хабаром приползли с вылазок.
– Хабаром? — Удивленно спросил я.
– Ну да, с ходки натаскали всякого дерьма, теперь сбыть пытаются. Чего там только нет. Лишь у единиц действительно стоящие вещи: артефакты, оружие отличного качества и так далее, список можно продолжать.
– И где они это собирают? По Зоне, что ли?
– А где же ещё, тут тайников навалом как ядовитых грибов на старом пне. Ходят, ищут, собирают, грибники, блин. Кто-то забирает себе то, что там лежит. Другие отмечают место нахождения на своих ПДА, предварительно проверив, чего стоят найденные вещи, затем приходят на базу и продают координаты тайника. В зависимости оттого, какая штука там лежит, сталкер назначает за него цену. Иногда дешевле купить координаты
– Не плохо придумали. А где же оружие вы все доставали?
– Проживёшь тут хотя бы месяц, не такому научишься. А оружие ещё с той жизни натаскали, так что в зоне его больше, чем у всей украинской армии.
– С той жизни?
– Ну да, все мы когда-то жили за пределами зоны. У каждого свои причины остаться здесь, как правило, это простая трусость.
– Я точно не хочу здесь оставаться, не хочу здесь жить, мне не нравится это место и любое его проявление.
– Все так говорили в начале. Однако, как видишь, жизнь кипит вперемешку со смертью. — Лысый протёр ладонью сморщенный лоб. — Так всё, хватит болтать, нас ждёт работа, которая может убежать в лес.
Лысый прокричал человеку на вышке. — Эй, ты там, на верху, моя смена закончилась, вызывай по рации следующего караульного, а то мне некогда. Я убежал, короче.
Мой новый знакомый открыл ворота, и мы двинулись, если можно так выразиться, к дикой местности. В пятидесяти метрах вправо от парадного входа лежала асфальтированная дорога. Если честно, то от неё осталось одно название. Пробивающиеся из глубоких недр растения, корни деревьев превратили некогда ровный участок в рыхлое подобие земли. Если где-то сохранился ровный кусок дороги, то он весь покрыт трещинами. Хватило бы малейшей нагрузки, как тот тут же рассыпался бы в бетонный прах.
Кругом царящая разруха и гниль, заразившая каждую частичку зоны, включая её жителей. По бокам стояли старые искорёженные автомобили отечественного производства. Все они проржавели, как ворота Свободы, насквозь. Казалось, стоит дотронуться до кузова авто, и тот рассыплется в песок. После чего ветер разгонит прах в разные стороны, заставляя рядом стоящего щуриться, дабы уберечь глаза от ржавой пыли. Внутри, в салоне пусто, все сидения давно растащили, как правило, педали, моторы, рули тоже там не оставляли. Единственная работающая машина, которую я видел здесь стоит на нижнем этаже базы «Свободы».
Выйдя на дорогу, я заметил, впервые, кстати, за всё моё недолгое пребывание в Зоне, зелёные деревья. Это не какие-нибудь ёлки или сосны, а самые что ни на есть настоящие, которые по всем законам природы должны осыпаться в этот осенний, как мне казалось, период. Красочный зелёный наряд на фоне серого, не побоюсь этого слова, тусклого пейзажа.
– Сейчас какой сезон, лето или осень? — Спросил я Лысого, недоумевая.
– Интересный вопрос, по-моему, сейчас август заканчивается. — Лысый достал карманный компьютер, пощёлкал пальцем по экрану и продолжил. — Ну да, двадцать шестое августа. А с чего это тебе дату узнать понадобилось?
Не обращая внимания на вопрос Лысого, задумался. — Странно, когда я выходил в качестве военного в лес, на дворе стояло восемнадцатое число этого месяца. Опять и снова одни вопросы, мне это уже порядком поднадоело.
– А год, какой? — Нервно я обратился к союзнику.
– Две тысячи восьмой. Ты что, выпил чего? Ты смотри у меня! Отправлю обратно, снайпер, ёлки-палки.
– Нет, нет. На роботе не пью. — Сказал я хриплым голосом. — А ты уверен насчёт года?
– Так точно. Ты явно чего-то принял.