Осколки нас
Шрифт:
К счастью, Апостолов заверил меня, что при желании я без всяких санкций с его стороны могу больше не выходить на работу. Оказывается, Наталья Леонидовна, предчувствуя мое неминуемое увольнение, заранее подыскала кого-то на должность администратора.
От моего сердца отлегло, ведь, как бы я не храбрилась, оставаться в «Патриках» в свете нынешних событий, увы, было невыносимо. В голове пронеслась вереница любопытно-осуждающе-злорадных взглядов посетителей и коллег. Ох уж этот общественный «самый
Закончив разговор с Артемом, я вновь посмотрела на Кирилла.
Он замер около окна, положив руки на подоконник, и тяжело дышал. Тихонько подкравшись сзади, я крепко его обняла, смыкая ладони замком на напряженном животе любимого мужчины. Втянув носом уже родной дурманящий запах его тела, я блаженно прикрыла глаза, стараясь игнорировать разбегающиеся по бедрам мурашки.
— Поехали в ЗАГС? — прохрипел Кирилл.
— Я не могу опоздать на рейс. Ты же знаешь… — хрипло отозвалась после непродолжительной паузы.
— Ну, какой, на х*й, рейс, Лебедева?! Я никуда тебя не отпущу… — развернувшись, Кирилл осатанело потянулся к моему рту, повелительно раскрывая его языком, и начал так жадно целовать, поочередно захватывая то верхнюю, то нижнюю губку, что у меня подкосились ноги.
— Алина… — он очень медленно прошелся по изгибу моей шеи кончиком языка.
А потом вновь соединил наши рты в эротическом влажном танце, заставляя меня подстроиться под его ритм. Не переставая восхитительно сладко целовать, Кирилл подталкивал меня в сторону кровати.
— Погоди, Кирилл… Погоди… — и хоть я моментально воспламенилась от его несдержанных ласк и прикосновений, в голове до сих пор творился бардак.
Я почувствовала что-то вроде барьера. Внутреннего. Внезапно мысли унесли меня к той. Другой. Возможно, беременной его ребенком. И где-то глубоко внутри сработал стоп-сигнал.
Выскользнув из его объятий, я так и не решилась посмотреть Кириллу в глаза. Выждав пару секунд, он оглушительно хлопнул дверью, покидая нашу спальню…
— Алин, пора! — послышался нетерпеливый голос Безрукова, — Регистрация заканчивается…
— Ты все-таки уезжаешь. С ним. — сипло рассмеялся Кирилл мне на ухо, когда мы прощались в аэропорту, — Вот такой плевок судьбы! Но я конкретно облажался. Спорить не буду.
Немая пауза.
Мы стояли, судорожно сжимая друг друга в объятиях, не замечая никого вокруг, будто весь мир скукожился до размеров булавки.
— Ты ведь мне доверяешь? — я сплела наши пальцы, позволяя Кириллу почувствовать, что на безымянном гордо возвышается символ нерушимости нашего союза, — Каких-то две недели… — зажмурившись, я задержала дыхание, прижимаясь щекой к его щеке.
— Каких-то… — Кирилл зло рассмеялся, и я ощутила, как в моей руке дрожит его большая горячая ладонь, —
— Не нужно никаких клятв, Кирилл…. — я запустила пальцы в его короткие жесткие волосы, слегка оттягивая их у корней, — Я хочу отвлечься и спокойно все обдумать. Да и давно мечтала поработать с детьми.
— Есть вероятность, что ты от меня откажешься? — стиснув мои щеки ладонями, негромко спросил он.
Некоторое время я потрясенно обдумывала его слова.
— Откажусь? — наконец, недоверчиво покачала головой, — Я буду выбирать тебя, не взирая ни на что, Воронов! Разве ты еще не понял?
— Тогда зачем уезжаешь?
— Мне нужно время, Кирилл… — я отвела взгляд, — Смириться…
Что не я подарю тебе первенца.
Это. Так. Больно.
— Алин, на рейс опаздываем… — гулким эхом от барабанных перепонок отскочил обеспокоенный голос Безрукова.
Не произнося больше ни слова, любимый мужчина лишь крепче прижал меня к груди, нежно заправляя за ухо выбившийся локон. Я знала, уже пора, однако никак не могла разорвать наших объятий, ведь мы с Кириллом — неделимое.
Как же так?
Горячая слезинка все-таки скатилась по моей щеке, и он ловко сцеловал ее своими теплыми мягкими губами.
Обернувшись перед тем, как окончательно затеряться в толпе, я обнаружила, что Кирилл так и не сдвинулся с места, провожая нас с Безруковым ничего не выражающим взглядом.
Глава 50
Артем с Пашей о чем-то негромко базарили, потягивая «Johnnie Walker», а я, запрокинув голову, бездумно пялился в черный подсвеченный неоном потолок бара «Темная ночь».
После аэропорта невыносимо было ехать одному в нашу новую квартиру. Душа болела. Её прощальный взгляд никак не выходил у меня из головы. И дружок Безруков, как обычно, поджав хвост, вынюхивал что-то около ее юбки. Мудак.
Расклад, хоть в петлю лезь.
Как я вообще сдержался и позволил Алине поехать с ним вместо того, чтобы запачкать его кровью терминалы Домодедово? Вопрос.
Возможно, потому что я хотел видеть мою Лебедеву счастливой. Это была задача номер один. И, если поездка в Сочи поможет ей со всем этим справиться, я должен был наступить на горло собственной безумной ревности, проглотив раздирающую обиду и злость.
В конце концов, пора бы уже свыкнуться с мыслью, что ручной щенок Безруков не представляет опасности. Тем более, я был благодарен белобрысому за то, что он не оставил мою Лебедеву в трудный момент и помог ей с переездом в Москву.