Осколки наших жизней
Шрифт:
– Откуда ты знаешь?
– искренне удивился король и двинулся дальше.
– Тэктос, маленький гадёныш, - догадался он.
– Уверен, Иби пару раз похлопает ресницами и он выдаст ей все государственные тайны!
– Не думаю, что ваши отношения с королевой Маритании большой секрет. Даже Агрия на это намекнула, сообщив, что чести гулять с вами удостоена была лишь она.
– Я гуляю с тем, с кем пожелаю. У меня нет личных отношений с Маэлитой, не было и не будет. У нас хорошие дипломатические связи, она мой союзник. То, что там додумывает народ и мои подданные, уже меня не касается, - спокойно ответил
– Честно сказать, мне плевать на твою личную жизнь, как и на самого тебя, думаю, для тебя это не секрет. Мне просто интересно, какая у тебя магия. Я должна знать, с каким сопротивлением мне придется рано или поздно столкнуться.
– Если ты поможешь мне в вызволении матери, сопротивления не будет никакого, я тебе даю слово. Но чтобы унять твое любопытство, я отвечу на твой вопрос.
Я остановилась и с интересом посмотрела на Мехилара. Мы стояли посреди небольшого леса, который раскинулся среди гор. Позади виднелся высокий замок из черного камня. На фоне туч и молний он выглядел зловеще.
– Меня можно отнести к Отряду Менталистов, я - алаксамим[42].
Я удивлённо вскинула брови.
– Я думала существование алаксамимов – очередные легенды.
– Как видишь – нет, но насколько я знаю, на данный момент я - единственный алаксамим в Эксихоре. Кроме этого, я умею еще кое-что.
– А вот сейчас мне немного страшно.
Мужчина рассмеялся.
– Ничего серьезного. Могу, например, наколдовать себе кубок вина или наточить лезвие меча с помощью магии. Одним словом то, что может несколько облегчить мое существование.
Мехилар взмахнул рукой и на его плечах появился черный шерстяной плащ. Я ахнула.
– Похолодало, - заметил он.
– Алаксамим, - тихо повторила я.
– Для жестокого короля у тебя слишком безобидная магия. Не вижу в ней ничего страшного.
– Ты так думаешь?
– уточнил король, не убирая улыбку.
– Скажи-ка мне Ламара, что останется от человека, если забрать у него все воспоминания?
Я молча посмотрела на него.
– Ну скажи мне. Взять, например, тебя. Что будет с тобой, если я влезу в твою голову и изменю твои воспоминания. Неважно, какой долгий у них срок, я могу увидеть даже момент твоего рождения. Для меня то, что произошло секунду назад, уже будет воспоминанием, которое я могу изменить. Неважно, помнишь ли ты об этом сама, проникнув в твой разум, я это увижу. Что ты будешь делать, если я сотру из твоей памяти Иби и твою тетю? Что будет, если я сделаю так, что ты будешь помнить своего лучшего друга, как своего кровного врага, а кровного врага, как лучшего друга?
От нервов моя спина покрылась потом. Если он так сделает, я останусь без всего. Я стану никем и ничем.
– Ты не посмеешь, - прохрипела я.
– С чего ты это взяла, львенок? Или ты изменила свое мнение обо мне и стала считать меня благородным и честным?
Он смотрел мне прямо в глаза. Я стала чувствовать подступающую тошноту. Внутри меня все горело. Начался сильный ливень, но я уже не чувствовала ничего.
– Что ты будешь делать, львенок, если я изменю воспоминания о твоих родителях?
– оскалился он.
– Я могу сделать так, что ты будешь помнить, будто бы Алдора Силверфиз их убила, а Иби ее прикрывала всю жизнь.
– Заткнись!
– взревела я.
Все произошло
Я потеряла связь с реальностью. Деревья вокруг нас начали скрипеть, а корни вырываться наружу. Я была готова обрушить на это чудовище весь лес. Через мгновение я оказалась рядом с королем. Я видела в его взгляде восторг и восхищение, и это меня разозлило еще больше. В нем не было ни капли страха. Прыгнув на него сверху, я сжала ладонь в кулак и, размахнувшись, врезала ему по челюсти правой рукой. Послышался глухой стук. Я замахнулась кулаком левой
руки и впечатала его в нос Мехилара. Послышался хруст, но Мехилар не издал ни единого стона. Наоборот, я слышала его смех. Как обезумевшая я колотила его лицо, сопровождая это все грязными словами. Будь у меня Донвингус, он бы уже торчал из его груди.
Король перехватил мои руки. С его носа текла кровь, но на губах блуждала улыбка.
– Остановись, ты сейчас сломаешь себе обе руки, придется кормить тебя из ложки.
– Я убью тебя!
– прошипела я.
Навалившись на него всем весом, я попыталась приблизить свои ладони к его шее.
– Я убью тебя!
– Есть лишь один вариант, при котором ты сможешь меня убить, львенок. По-другому ты не вытянешь эту битву.
– Я вырву твое чертово сердце, Мехилар, и сожру его сырым! Ты заплатишь за то, что сделал с моими родителями! Ты можешь изменить мне память, но ненависть, которую испытывает к тебе мое сердце и душа, ты изменить не сможешь! Я это буду чувствовать! Я превращу каждое мгновение твоей жизни в ад! Я убью тебя!
Удерживая без особых усилий мои ладони, он прошептал мне на ухо:
– Ты знаешь, что тебе для того нужно сделать. Прими мои условия. Тебе не надо будет ждать, чтобы я провел ритуал по возвращению матери. Как только в руках у меня окажется Серебряный кинжал и источник, я прочту заклинание, которое ее освободит. Потом можешь меня убивать, пытать и делать все, что хочешь.
Мы лежали в луже грязи. Мехилар посмотрел мне в глаза.
– Соглашайся. Я смогу вернуть мать, а ты отомстить.
– Ты!
– прорычала я.
– Тебе нет веры!
Мехилар медленно закрыл глаз и слизал со своих губ кровь. Ливень закончился, теперь слабые капли дождя стекали по его щекам и терялись в бороде.
– Я – сын богини Сиеры и бога Морспируса, беру в свидетели бога воздуха – великого Зуара, богиню дождей и ветра – великую Бистирис, бога земли – великого Мелекфеса и бога дня – великого Алвонгара. Я приношу клятву великому Инзуру, что как только я помогу Ламаре отыскать Серебряный кинжал и источник добра и зла, моя жизнь перейдет в ее распоряжение. Я клянусь, что никогда не изменю ее память и не уничтожу артефакты. Если я нарушу эту клятву, пусть обратится против меня все в этом мире и пусть меня заберет Скорпский дьявол в свои болота, где я стану его слугой.