Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"
Шрифт:
Незнакомец оторопел. На самом деле его галстук, с красными лошадками на черном фоне, был последним криком лондонской моды.
– Я пошутил, – наблюдая за выражением лица собеседника, сочувственно сказал Джордж.
Приступили к репетиции.
– Джордж, – подай другую гитару! – крикнул Джон.
Гитару ему принес сотрудник с галстуком в лошадках.
– Не надо, – бросил ему Джон. – У нас своя есть.
Еще через пару минут он попросил вновь:
– Джордж! У тебя медиатор есть?
Сотрудник с галстуком в лошадках,
– Наш лучше.
И они заиграли. В середине песни Джон остановился и заорал:
– Джордж! Какого дьявола?! Ты перестанешь кривляться или нет?!
Красный, как рак, сотрудник с галстуком в лошадках выскочил из операторской:
– Ну чем я опять вам не угодил?! Джордж – туда, Джордж – сюда!.. В конце концов, я продюсер, или мальчик на побегушках?!
Джон непонимающе смотрел на него. Потом расплылся в улыбке:
– Вы – Джордж?
– Да! Я – Джордж Мартин, директор этой студии!!!
Ринго ехидно захихикал. Пол, в приступе хохота, схватился за живот.
– Представляться надо сразу, – поучительно сказал Джон. – У нас есть свой Джордж. Вот – видите, какой Харрисон.
Джордж Мартин осознал свою ошибку и, извинившись, поочередно назвал себя каждому.
– Ну все? – спросил он, покончив со знакомством. – Или вас не устраивает что-нибудь еще?
– Меня не устраивает ваш галстук, – тупо повторил Джордж прежнюю шутку.
Ринго опять ехидно захихикал.
Озадаченно глянув на него, Мартин молча вернулся в операторскую.
Ему трудно было это понять. Во-первых, он считал, что одевается безупречно. Во-вторых, как профессиональный знаток юмора, он никак не мог посчитать сказанную Харрисоном фразу за остроту.
С самого начала своей карьеры Джордж Мартин специализировался именно на юмористических пластинках, и потому в кругу друзей он прослыл отменным шутником. Нередко в компаниях его просили выдать «что-нибудь эдакое», но он, каждый раз ссылаясь на нездоровье, принимался нервно кашлять в кулак. Чем неизменно вызывал бурный смех благодарных зрителей. Он даже сам поверил, что природа одарила его недюжинным комическим талантом.
А вот чужие шутки он не понимал.
Он считал их ниже своего уровня.
Харрисон в этот день был явно в ударе. На перекуре между репетицией и записью он вдруг начал предлагать все новые и новые варианты аранжировки:
– А, может, мне играть какой-нибудь железякой, как на гавайской гитаре? А может, вместо гитары пустить банджо? А может, вообще не петь, а сделать соло на губной гармошке? Или еще что-нибудь на что-нибудь поменять?
– А может быть, вас, молодой человек, заменить на кого-нибудь другого? – тонко пошутил Мартин. Он не удивился, что никто не засмеялся. Тонкий юмор не был знаком неотесанным ливерпульцам.
Запись начали с «Love Me Do».
В отличии от Джорджа, Ринго был сегодня просто не в себе. Он нервничал и с каждым дублем стучал все хуже и хуже.
Сидя в операторской, Мартин в переговорное устройство давал советы всем, а особенно Ринго. После четырнадцатого дубля он подошел к нему и снова тонко пошутил:
– Если ты не сыграешь как надо, мы тебя выгоним.
Для Ринго эта шутка была настоящим потрясением. Его нос стал еще длиннее. Но, оказалось, шокотерапия для него – самый подходящий метод лечения. Именно последний, пятнадцатый, дубль он сыграл четко и ритмично.
Когда они приступили ко второй песне – «P.S. I Love You» [46] – неутомимый на выдумки Мартин сразу подошел к Ринго и прошептал:
– Если ты с первого раза не сыграешь, мы тебя выгоним.
Ринго Старр сразу стал самым несчастным, но самым правильным барабанщиком в мире.
46
«P.S. Я тебя люблю» (англ.)
Через десять минут, завершив запись, они собирались в гостиницу.
На следующий день четверо провинциалов отправились побродить по столице. Пол решил купить себе новый костюм, а Ринго подыскать пару-тройку колечек, которых ему не хватало. Они заглядывали в каждый магазин, а Джон и Джордж, которых покупки не интересовали, терпеливо ждали их на улице.
– Мы тут посовещались и решили, – объявил Джон, когда пижонская парочка вышла из обувной лавки, – нам нужно разделиться. Пока вы шаритесь по прилавкам, мы с Джорджем пропустим по кружечке пива.
– По две, – уточнил Джордж.
– А где встретимся? – спросил Пол.
– Какая разница? Ну, давай, здесь же. Через час.
– Давай, через два, – предложил Пол. – За час я ничего не выберу.
– Ну, давай, через два, – согласился Джон.
– А еще лучше – через три, – начал торговаться Пол.
– О! – возвел глаза к небу Джон. – Ладно, через три.
– И пива – по три кружечки, – подкорректировал Джордж.
– По четыре, – уточнил Джон.
– Тогда уж и встречаемся через четыре, – вмешался Ринго.
– Все! Хватит! – заорал Джон. – Здесь! Через пять часов! – круто развернувшись, он поспешил к приглянувшемуся по дороге пабу. Джордж не отставал. Времени было в обрез.
Товаров в Лондоне оказалось слишком много. Купить что-то одно было просто невозможно. А вдруг в следующий раз найдется нечто еще более великолепное? Но сам процесс поиска Пола и Ринго увлек не на шутку. А особенно – разговоры с продавцами.
– Покажите вон то, – ткнул пальцем Пол.
Чопорный седой торговец снял с вешалки чудную малиновую жилетку, с торчащим из кармана желтым цветком, и положил ее на прилавок.