Осколки прошлого
Шрифт:
Прохладные ладони сжали в своих объятиях, словно супруг боялся, что я могу исчезнуть. Он отпустил меня лишь для того, чтобы добить жалкие остатки окончательно испорченного платья.
Мужчина задержал взгляд на моём полуобнажённом теле, шумно и часто дыша.
— Fuck it all, — повторился Арт в который раз, словно доказывая самому себе, что у него не осталось выбора.
С новой силой впившись в мои губы, он запустил пальцы в мои волосы, отбрасывая алнаирийский артефакт куда-то далеко в сторону. В ту же сторону полетел и второй артефакт, до
Я лишь закрыла глаза, ожидая, что будет дальше.
Бороться с обстоятельствами не было ни возможности, ни смысла.
Крючки слетели с бюстье ещё до того, как оно оказалось на полу. Руки онемели, а кожу в районе запястий безумно жгло. Но Артур продолжал властвовать над моим телом, осыпая поцелуями каждый уголок бёдер и живота. По телу прошлась губительная и в то же время сладкая истома, когда его руки болезненно обхватили грудь и сжали между собой. Дерзкий, сокрушающий всё дозволенные границы поцелуй коснулся чуть ниже живота, заставляя стонать так громко, насколько это вообще было возможно.
Я ненавидела себя. Я проклинала. И всё равно подавалась на умелые ласки и отвечала всё новым и новым стоном на горячие поцелуи.
— Моя, — тихим хрипом произнёс Артур.
Он отступил на несколько шагов назад, позволяя мне смотреть, как одна деталь его гардероба за другой глухо падает на пол. И я смотрела. Не в силах отвести взгляда от сильного мужского тела, которое так вожделела уже давно, я смотрела… Пиджак из камвольного кашемира упал на пол, а на губах супруга появилась полная предвкушения улыбка. Он тоже не отводил взгляд. И, как мне кажется, ему доставляло удовольствие наблюдать за тем, как меняется моё дыхание, то останавливаясь, то судорожно и глубоко проникая в лёгкие, как только последняя пуговица его белоснежной рубашки оказалась расстёгнута, а Артур с лёгкостью избавился и от самой рубашки.
Невольно закусила губы, стараясь вновь вспомнить, что дышать надо не через раз. И вскоре я дышала уже часто и отрывисто, потому что на мужчине осталась одна единственная деталь одежды. Да и то ненадолго.
Так открыто и бесстыдно не позволяла себе рассматривать архивампира ещё никогда. Дыхание вновь сбилось, потому что я отвела взор от глаз цвета первой весенней травы. Медленно и совсем несдержанно я исследовала широкие крепкие плечи, казавшиеся ещё шире теперь, когда мужчина совсем обнажён. Рассматривала рельеф крепких мышц на груди Артура, чёткий контур пресса на его животе. И совсем перестала дышать, словно в привороте последней стадии не в силах отвести взгляда от гордо вздымающейся в готовности продолжать мужской плоти. При одной только мысли от того, как он будет во мне, ноги свело судорогой. Колени ослабли, а между бёдер появилась такая ноющая тянущая боль, что казалось, будто скоро умру, не вынеся этой пытки.
Облизала губы, мысленно умоляя завершить всё то, что начал Арт. Уж пусть лучше я попаду в Геенну Огненную, чем Древний оставит меня вот так.
В несколько плавных шагов бывалого хищника супруг вернулся обратно ко мне. Очень медленно и нежно он потёрся носом о мою щеку.
— Ir de verickon`us to sullen` Eva, — прошептал архивампир.
В этот момент мне вообще было всё равно, что он говорит. Только бы снова прикоснулся ко мне, унял пылающий
Подалась вперёд, насколько это было возможно, в попытке стать ближе. Вняв моей просьбе, супруг подхватил за бёдра, поднимая выше, вжимая моё тело в колонну. Я же обхватила его ногами, пытаясь почувствовать в себе столь желанное мне сейчас.
Уголки рта супруга приподнялись в лёгкой усмешке, явно намекая, что мне не удастся совершить ничего самостоятельно. Он так и удерживал меня на весу, обхватив одной рукой ниже поясницы, а второй поглаживая внутреннюю сторону бёдер. Новый развязный поцелуй только ещё больше разжёг давно неподконтрольное пламя в моей сущности. Желая получить хоть какую-то компенсацию, прикусила мужские губы, тут же получив ответное проникновение его пальцев внутрь себя. И на мгновение мне стало легче. Но только на мгновенье, потому что я быстро поняла, что мне мало. И хотелось лишь одного. Того, что так больно упиралось мне в районе живота.
— Арт, пожалуйста, — взмолилась вслух.
Но мой безжалостный тиран и деспот не был бы им, если бы внял мольбе. Нещадно и яростно он терзал мои губы, всё больше и больше возбуждая моё тело, овладевая моим сердцем и губя мою душу.
Неспешные, аккуратные движения внутри меня с каждой секундой сталкивали в непроглядную Бездну, обрекая на мучительную смерть от раскалившегося желания. Казалось, ещё немного и я буду готова не просто умереть, а убить себя самостоятельно. Настолько невыносимо было терпеть ожесточённое острое напряжение, не находящее себе выхода. Каждая клеточка моего тела вспыхивала и пламенела, превращаясь в сплошной комок оголённых нервных окончаний, когда Артур оставлял там следы своих поцелуев.
И если изначально я ненавидела и проклинала за слабость — себя, то теперь ненавидела и проклинала за силу — его.
— Арт, — взмолилась, не знаю в который раз.
Наверное, это было наказанием за непокорность, потому что даже малая толика его ласк прекратилась внутри меня, а поцелуи стали такими медленными и почти неосязаемыми, что вместо стона из груди вырвался уже просто отчаянный хрип. И только когда я поняла, что супруг ослабил путы, сковывающие мои руки за спиной вдоль колонны, я возблагодарила любимого за снисходительность, обхватывая его шею руками, притягивая его губы к своим.
Мертвенной хваткой сжались его руки на моих бёдрах. Прохлада шёлкового покрывала ярким всплеском обозначила силу бушующего во мне пожара. От такого контраста я вскрикнула, вновь обхватывая мужчину ногами, и прижалась к твёрдости его плоти. Но видимо Артуру и этого было мало, потому что поцелуи плавно двинулись ниже и ниже, пока, наконец, не добрались до низа живота. От одного осознания того, что его губы не останавливаются и спускаются ещё дальше, меня пронзило ошеломляющей судорогой, захватившей вместе с собой не только тело, но и разум.
Я словно упала в непроглядную Бездну, тут же воспарив к небесам. И только резкий, разрывающий моё тело толчок не позволил мне утерять связь с реальностью. Артур не остановился даже на секунду. Взгляд цвета первой весенней травы гипнотизировал и притягивал отдаться на волю новым ощущениям. И я тонула в них. Вновь погружаясь в пучину охватывающего желания, я вязла. Безвозвратно отдаваясь навстречу ритму мужских бёдер, невозможно резко и в то же время так сладко и вожделенно вбивающихся в меня, я погружалась в этот взгляд.