Осколки Солнца
Шрифт:
— Клэр, я тебя угощаю, — вмешался гипнотизер. — Так что можешь не скромничать, дорогая.
Базиль удивленно на меня посмотрел, и я чуть не заскрипела зубами. Паланок специально меня злил!
— Месье, разве мы с вами официально представлены? — холодно спросила я. — Как обычно, Баз. Кофе и круассан.
— Мне только кофе по-венски. Клэр его очень хвалила, — обращаясь к баристе, заявил этот неприятный тип. Когда Базиль отошёл, Паланок откинулся на стуле, и снял очки. В свете ламп и свечей глаза его казались просто карими.
— Прости, не хотел тебя злить. Но ты уже мне представилась, а меня представил мэтр Савар.
Мой преследователь знал и это. И когда только успел? Но если он подслушал наш разговор с художником, тем проще.
— Вы купили "Персефону"!
Мужчина пожал плечами.
— Не смог удержаться. Мэтр чудесно передал то очарование, что тебе присуще. Так ли странно, что я захотел её себе присвоить?
Я вскинула подбородок, язвительно уточнив:
— Вы всё ещё говорите о картине?
— Кто знает.
Голос у "гипнотизера" снова стал бархатным и обволакивающим, и мне стоило больших усилий, чтобы оторвать свой взгляд от его лица. Буду смотреть на скатерть. Так безопаснее.
— Месье Паланок, не надо со мной флиртовать, — не выдержала я. — Говорите, что вам нужно, и уходите. Или уйду я.
Шатен расправил на коленях салфетку, пригладил влажные, и от того еще сильнее вьющиеся волосы, и только тогда ответил:
— Хочу развеять то непонимание, что произошло между нами. В доме месье Савара я вел себя не слишком корректно. Но это была лишь неудачная шутка, не больше. Приношу свои извинения.
— Я их принимаю. Это все? Больше вы не будете меня преследовать?
— Дай мне шанс, Клэр, изменить твое мнение обо мне! У тебя наверняка много вопросов. Я постараюсь ответить на каждый из них.
"Нет более опасной вещи, чем женское любопытство. Оно и сгубило человечество", — любил говорить мой отец. И он был абсолютно прав.
— Тогда расскажите, что это за странный у вас талант — управлять чужой воле?
— Это? Лишь гипноз. Я научился ему у одного из британских докторов несколько лет назад. Он был поклонником Месмера, хотя использовал уже более современную терминологию.
— Значит, просто гипноз?
— А что же ещё? Или ты, как и твоя подруга, думаешь, что я вампир?
Я вздрогнула, и мужчина тихо рассмеялся. Это позволило мне прийти в себя.
— Вы были в пансионе, месье Паланок?
— Михаил. Мне будет приятно, если ты будешь звать меня по имени. Да. Как я и говорил, я хотел извиниться. Но смог поговорить лишь с хозяйкой пансиона, и милой Ален.
— И вы… тоже стерли им память? Как и Савару?
— Это не так легко, как ты думаешь. И нет, я не стал этого делать. Я просто поговорил с твоей соседкой, и кажется, даже ей понравилась. Но ты не ответила. Ты думаешь, я вампир?
— Вы мне скажите, месье, боящийся солнечного света!
— Художники довольно суеверны и впечатлительны, — иронично
— Не смейтесь надо мной!
Базиль вернулся как раз вовремя. Поставил на стол чашки с кофе, политый медом круассан, и хмуро посмотрев на шатена, спросил лишь одними губами: "все хорошо?". Я кивнула. И когда вернулась к разговору, уже сумела восстановить спокойствие.
— Я не склонна к мистическому мышлению. Но в мире есть много скрытого и тайного от людских глаз. Если есть Бог, то есть и Дьявол. А там, где Дьявол, там и те, кто ему служит.
— Я не служу Дьяволу, и не желаю тебе зла, — неожиданно серьезно ответил Паланок. — Ты имеешь дело с эгоистом, но никак не со злодеем.
— Тогда расскажите сами о себе и своем прошлом. Чтобы я поверила, что вы и в самом деле почти обычный человек.
— Хорошо, — миролюбиво согласился гипнотизер. — Что тебя больше всего интересует?
— Вы ведь иностранец? Русский?
— Не совсем. Я действительно не из Франции, хотя и долго жил здесь когда-то. Как и в России, впрочем. Мой отец оттуда. Но родился я в Венгрии, на родине матери. Впрочем, я считаю себя больше гражданином мира. Мне нравится везде, разве что кроме тех мест, где для меня слишком жарко и солнечно.
— И чем занимаетесь?
— Исследованиями.
Ещё один ученый на мою голову. Хотя… слишком уж это размыто звучало.
— В какой области? Что изучаете?
— Человеческие сообщества и культуры в их развитии.
— Разве на этом можно заработать?
— Как эксперту — вполне. Анализируя те или иные экономические и социальные явления, можно многое узнать. Куда лучше вкладывать деньги, и когда их выводить, например. И о своих счетах не забыть.
— Это касается и политики?
Паланок помедлил.
— В какой-то степени. Но это не то, о чем бы я хотел говорить с прекрасной дамой. Может быть, ты спросишь меня что-нибудь более личное? К примеру, о планах на вечер?
Я вскинула глаза, чтобы отбрить наглеца, и замерла. От взгляда шатена неожиданно закружилась голова, а ладони сделались влажными. В этот момент он показался мне необыкновенно привлекательным. Не просто красивым — самым желанным мужчиной. Почему я была с ним так груба? Он всё, о чем может мечтать женщина.
Нестерпимо хотелось коснуться его губ, попробовать их на вкус, зарыться пальцами в густую шевелюру, прижаться к крепкому мужскому телу как можно теснее. Позволить Михаилу Паланоку сделать себя своей…
Я поняла, что дрожу, лишь когда остывший кофе пролился мне на пальцы. Это отрезвило, как и проснувшаяся злость. Снова гипноз. Но если раньше Паланок просто заставлял меня делать то, что я не хочу, то теперь он покусился и на чувства.
— Мы могли бы пойти ко мне, — в голосе мужчины появилась хрипотца. Он облизал губы неожиданно знакомым жестом и протянул ладонь ко мне через стол.