Осколки воспоминаний
Шрифт:
Орудия вели меня, но мне было уже без разницы. Лишь бы Виктор был жив…хотя бы этот дорогой мне человек.
Я выбежал обратно в производственную и рванул к проходу наверх. Забираясь все выше и выше, я всё больше нервничал. Виктор…только выживи, прошу. Вот она, надстройка. Дверь, дверь, еще дверь. Уже издалека я услышал крики и стоны.
— …ечку! Быстрее! Брось его, ему уже не помочь! Сука! Быстрее!
— Командир! Держись! Да давай сюда! — выкрикивал Виктор, зажимая его рану.
Вокруг были тела убитых. Двое бойцов бегали туда-сюда, помогая выжившим, командир был тяжело ранен, но все еще жив. Виктор
Как же так получилось…
Я подбежал к Виктору. Он глянул на меня и снова переключился на командира, пытаясь спасти ему жизнь. Я стал безмолвно помогать, выполняя указания Виктора.
— Пх…а… — выплюнул командир кровь.
— Командир… — тихо сказал я, покачав головой. — Я же сказал не лезть в систему! Ну какого хера?!
— Х…т…тебе не…понять… — шептал он, смотря в потолок. — Л…любопыт…во…слож…на…я…ш…ту…..
Виктор пытался запустить сердце командира. Но безрезультатно.
— Хватит. — сказал я, спустя минуту. — Он мертв.
Виктор не обратил на меня внимания.
— Хватит, говорю! — подошел я к Виктору, оттаскивая его от тела. Он был сильно измотан.
Виктор сопротивлялся, но в конце концов остановился и опустил голову.
— Я понимаю тебя. Но его уже не спасти. Помоги лучше выжившим. — сказал я.
Виктор поднял глаза на меня. Прикрыв глаза, он сел в углу и проматерился.
— Держись, друг мой. Позже поговорим. Есть кое какая информация относительно корабля и прочего. — сказал я, а потом подполз ближе и прошептал ему на ухо. — И еще кое-что надо будет обсудить с глазу на глаз.
Он кивнул, и мы пошли помогать выжившим. Я снял с тела одного из бойцов остатки связной аппаратуры. Она была изрешечена до состояния дуршлага. Мда, позаботилась ты о своей безопасности, ничего не скажешь.
Уложив тела погибших… я вдруг вспомнил об оставшейся группе, что разбрелась по Синано. Однако все попытки вызвать их на связь не увенчались успехом. Похоже, им тоже пришел конец. И с бойцом, что отослали наружу, также связаться не получилось. Твою дивизию. Если она убила их всех…сколько нас осталось? Четверо…четверо со всей группы.
Я подошел к консоли. Турели под потолком пикнули и разом повернулись ко мне. Остатки моей группы остановились в ужасе, смотря то на меня, то на пушки. Осмотрев потолок, я нашел все ту же неприметную камеру.
— Надо поговорить. Мне возвращаться вниз или тут устроим разбор полетов? — спросил я.
Позади меня включилась консоль.
*Вниз.*
Я повернулся к группе. Все смотрели на меня и ждали объяснений.
— Сидите тихо и не высовывайтесь, если хотите жить. И никуда, мать вашу! Никуда не лезьте! — выкрикнул я бойцам. — Виктор, на пару слов.
— Что? — спросил меня Виктор.
Он был в очень плохом настроении. Я отвел его подальше от группы.
— Слушай внимательно. И не перебивай. Этот корабль, Синано, с сущностью человека внутри. Да, Виктор, я серьезно. Не надо так удивляться. Она в какой-то мере живой. Виктор, все, что мы предпринимаем, может расцениваться ею как помощь или угроза. Вы, конечно, не вовремя влезли со взломом, доверительные отношения канули в небытие. Сейчас она ничего не помнит, это можно использовать для налаживания отношений. Надежда еще есть. Так вот. Это прекрасный шанс узнать то, что мы хотели,
Виктор посмотрел мне в глаза.
— Да, друг мой. Всегда.
Глава 4. Решения и последствия
Глава 4. Решения и последствия.
„Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.“
— Иосиф Александрович Бродский
***
Пока у нас шел разговор, я наблюдала за продвижением группы. И меня стала напрягать чрезмерная фанатичность командира отряда Глеба, который был уже в двух пролетах от капитанского мостика. Из разговоров, что вели командир и человек с какой-то аппаратурой, я поняла, что они хотят выгрузить из меня данные и отправить их «наверх». И мое внутреннее Я кричало об опасности. Буквально вопило, что нельзя было позволить им совершить задуманное.
Я рассказывала Глебу всё, что помнила и знала. Немного, но вдруг он и сам что-нибудь узнает из моих слов…
Его группа была уже на мостике. Командир прочитал сообщение, но не придав ему значения стал отдавать команду на взлом.
…
— Какие у вас планы в отношении базы…и меня? — спросила я.
В это же самое время я уже активировала боевой режим турелей на мостике и в любой момент была готова стрелять.
Моя страна? Страна, уничтоженная два века назад. Ничего не помню…
Враг ли ты мне? — спросила я.
Я была кораблем Конфедерации, значит. Хм, ответил сразу. А если так? Человек стоял и обдумывал мой вопрос. Похоже, почувствовал, что что-то нечисто. Догадливый.
— Я, как и моя группа, не враги тебе. У меня нет никаких причин и желания вредить тебе. Ты — корабль падшей страны. Хоть ты и опасна, но я хочу… Я хочу узнать о тебе и о твоей стране. — ответил он.
Хочет заключить соглашение? Почему бы и нет. Только вот группе твоей не повезло. Командир ваш все-таки влез…
— У меня нет доверия к вам. Только что твоя группа попыталась взломать главный пункт управления на капитанском мостике. О последствиях, я думаю, ты догадываешься. — ответила я и открыла огонь.
***
Я спускался к ядру корабля. Мне дико хотелось взять винтовку и расстрелять ядро к чертовой матери, но я понимал, что это было бы чистым самоубийством. Не та весовая категория, так сказать… Я психовал. То, что я ничего не мог с этим поделать, бесило меня еще больше. Потеря целой группы из-за гребаного любопытства командира…