Осколки воспоминаний

Марсифам

— Черт!!! Меня обрубили. Полностью обесточен первый и второй уровни. Успела только открыть вход, как видишь.

— Что по обороне? — подошел Джумхаз, до этого стоящий чуть в отдалении.

— Верх относительно безопасен. В том плане, что защитные системы также выключены. Но там много людей. Ниже без понятия, информация только та, что я в прошлый раз успела достать.

— Разберешься? — это уже я. — Мы прикроем. Как только уберешь хотя бы часть и отвлечешь внимание на себя, мы ворвемся. Сейчас в эту щель пролезать…такое себе. Поляжем.

— Поняла.

Дрон

начал медленно подлетать к открытому проему наружных створок. И прежде чем показаться врагу на глаза, пальнул вниз несколько дымовых гранат. Снизу послышались выстрелы. А через секунду Синано вылетела и открыла огонь из двух курсовых пулеметов на брюшке, превращая в фарш всех, кто находился внизу. Крики и вопли умирающих людей заглушил звук стрельбы, очень похожий на глухой звук «Вулканов». Буквально через десяток секунд у неё закончился боекомплект. Но вместе с этим…

— Чисто. Вывожу «рой». — доложила она.

Непроизвольно, я, вместе со всеми вокруг, взглянули наверх. Челюсть Синано была уже приоткрыта, и из её недр нескончаемым потоком вылетало черное облако. Двигаясь вразнобой, словно стая саранчи, эта стальная масса быстро приближалась. Зависнув над нами, часть роя отделилась и рванула прямиком в проем дверей. Послышались взрывы сработавших мин, заложенных вдоль рельсов платформы лифта. Следом, скинув лишний вес в виде двух уже бесполезных орудий, двинулся и боевой дрон.

— Вперед! — скомандовал Аллиас.

Началось…

Всё слилось воедино. Вот мы бежим вниз по наклонной шахте лифта. Занимаем позиции у створок. А за ними — Ад.

То, что устроила Синано, не поддавалось описанию. Рой небольших дронов, раза в два меньше, чем те, что мы использовали на Галоцероне, с мелкокалиберными пулеметами, наводили хаос в ряды противника. Их небольшие пушки не могли пробить абсолютно ничего, однако иногда все же умудрялись ранить и даже убить. Тут и там во тьме мерцали взрывы этих самых дронов. Многие были уничтожены во время пролета через щель дверей, но те, что успели залететь, взрывались уже непосредственно около или под противником. Вне зависимости от того, люди это были или техника.

Следом залетел боевой дрон. Не успев показаться с той стороны, его накрыла волна огня, а щит замерцал красным.

— Врываемся!

Целым скопом закинув во тьму помещения светошумовые гранаты, вся группа друг за другом рванула во внутрь, сразу же укрывшись за местными баррикадами и несущими колоннами.

Через тепловизор было хорошо видно прятавшихся тут и там людей. Не успел я осмотреться, как дрон накрыла новая волна. Ему выбило щит.

— Паук! — это выкрикнул кто-то из другой группы.

— Сука, еще этого не хватало! Синано! Рой вдоль стен и взрывай!

Дважды повторять не пришлось. Новая порция роя, не гася скорости, залетела на первый уровень комплекса. И все эти малыши, только касаясь стены, сразу же начали самоуничтожаться.

— Есть! На два часа! Под потолком!

Я выглянул, попутно подстрелив двоих неудачно высунувшихся. В месте,

что указывал боец, было едва заметное мерцание.

— Синано!

— Уже.

Дрон смотрел пушками в сторону нашего невидимого противника. Несколько выстрелов в ту сторону, и, замерцав, паук потерял свою маскировку. Вместе с одной лапой. Сразу же в ту сторону полетела реактивная граната одного из наших, окончательно выводя из строя механизм. Паук, потеряв устойчивость, начал сваливаться, но до пола так и не долетел, зацепившись одной лапой за кусок арматуры, торчащий из стены. Так и остался висеть.

Чем тяжела современная война? Чем тяжела любая война? Технологиями. Нет технологий, задавят массой. Но в этом случае были именно технологии. И они были равными. Предназначенными для убийства. И спустя несколько минут боя мы банально оказались в тупиковой ситуации.

Врагов было много. Мы не могли даже высунуться, не говоря уже о смене позиции, оказавшись зажатыми в своих укрытиях. Рой же «светился» как новогодняя елка, из-за чего люди по ту сторону баррикад довольно эффективно начали их отстреливать еще на подлете. Боевой дрон остался без щита и одного орудия. Да и как-то подозрительно заваливался на один бок. Похоже, еще и трассер доживал последние минуты.

— Твою дивизию, бл…!

— Раненым помогите! Виктор!

— Мне не подлезть.

— Сука…

— Гребаный спецназ, …!

Около пятнадцати человек оказались в той или иной степени ранены. Еще десятерых мы потеряли. И это только первый уровень? Вы издеваетесь…

— Синано, прием.

— Есть идеи? — её голос был подавлен.

— Не знаю, получится или нет. У тебя из роя сколько еще осталось?

— Тридцать восемь процентов. Я не ожидала…такого.

— Мы тоже не ожидали. Возьми десять и лети у самого пола прямиком к ним. А мы, — я огляделся. — постараемся отвлечь внимание на себя.

Ответом мне были многочисленные взгляды, направленные на меня, и легкие кивки. Эти люди были готовы умереть, если потребуется.

— Двадцать секунд. — ответила она.

Это слышали все. Я начал отсчет. А к горлу подкатывал знакомый неприятный комок. Под конец счета стали отчетливо слышны звуки многочисленных пропеллеров. И как только я просчитал цифру двадцать, через щель залетел первый дрон, а мы, стараясь не высовываться, открыли огонь на подавление.

Через несколько секунд прозвучал первый взрыв. Слишком близко. Второй, третий, четвертый…близко. Синано…

Звуки слились в шум незатихающей стрельбы и взрывов. А следом всё затихло. Резко, до звона в ушах.

Я осторожно выглянул. По другую сторону было месиво из железа и останков людей. Сел обратно. Посмотрел на руки. Кисти рук, покрытые копотью, грязью и мелкими порезами дрожали. Черт…ненавижу. Несколько раз сжав кулаки, я попытался успокоиться.

Виктор с еще несколькими медиками уже бегали между людьми, помогая раненым, а те, кто остался более-менее невредимым, заняли позицию у прохода на нижние уровни и створок лифта.