Осколки времени. Первый Слышащий

После Врар'дарского сражения, когда арла'ары 1 одержали победу над лаар'унами 2 и повергли их предводителя Сумеречного Магистра Саат'лира, уцелевшие лаар'уны бежали от преследования в отдалeнные безжизненные миры. Они обосновались в Рарворуме – вулканическом измерении, куда ещё не ступал ни один прим.

Сумеречный Простор 3 был полностью соткан из хаотической энергии, на которой основывается тeмная магия, поэтому лаар'уны беспрепятственно подчинили бурные потоки хаотической энергии и направили

их на формирование защитной оболочки вокруг Рарворума. Однако хаотическая энергия отличалась неустойчивостью и не могла долго сохраняться в материальном состоянии, поэтому лаар'уны были вынуждены переступить через главный запрет Сумеречного Магистра – никогда не использовать материальную энергию 4 . Его ученик Даар'лир давно чувствовал, что само по себе учение о тeмной магии открывало возможности познания законов Сумеречного Простора, однако строгие догматы ставили магов в удручающее положение, поскольку искусственно взращивался антагонизм по отношению к другим видам магии 5 .

В последнее время Даар’лира стали одолевать странные сны и неожиданные потери сознания, в ходе которых приходили видения.

Однажды во время сна он увидел павшего Сумеречного Магистра. В тёмной непроглядной пелене он едва разглядел тeмно-сиреневое сияние образа учителя. На лице его раскрылись красные как кровь очи, жаждавшие отмщения за позорное поражение при Врар'даре. Вместо каких-либо слов Саат'лир издал пронзительный крик, надвинулся на беспомощного Даар'лира, но, не успев столкнуться с учеником, тотчас же исчез. Даар'лир проснулся в исступлении.

На следующее утро он подошeл к Ксалид'лиру – библиотекарю лаар'унов, хранителю несметных знаний о примской древности и своему лучшему другу – и сказал:

– Ксалид'лир, мне снова виделись дурные сны…

– Прежде чем ты снова соберёшься излагать их содержание, я бы хотел поделиться с тобой своими мыслями касательно снов предыдущих, – перебил его библиотекарь, быстро приведя своего молодого друга в мысленное равновесие.

– Эти сны стали настолько частыми, что я стал забывать о них, – вздохнул Даар'лир.

– Тебе не о чем беспокоиться, юноша. Познай искусство твeрдости духа и терпения, и тогда любой свой страх сделаешь достоянием супостата. Однако позволь сказать тебе кое-что другое: каждый твой сон есть видение, но не простое, а из глубин Сумеречного Простора…

– То есть ты хочешь сказать, что…

– Именно! Они исходят от самого Творца!

Даар'лир был в исступлении – ещё большем, чем в момент последнего сна. Он не мог поверить в то, что являлся живым воплощением того, против чего с самого рождения учил его Сумеречный Магистр: он был Слышащим –

гласом воли Творца в этот мир. Саат'лир же отрицал существование всякого Мирового Духа и учил тотальной борьбе против «светлой» магии. Всe, во что с таким фанатизмом прежде верил Даар'лир, обрушилось вмиг: учение Сумеречного Магистра – ложь!

Даар'лир погрузился в чтение старинных трактатов об искусстве магии ведовства 6 . Ксалид'лир подошёл к нему и сказал:

– Незадолго до своей гибели Саат'лир передал мне одно послание… Пойди к старейшинам, они хотят с тобой поговорить.

– К чему всё это? – спросил Даар'лир.

– Терпение, юноша, – ответил Ксалид'лир.

Два прима вошли в соседнюю пещеру потухшего вулкана Тмул'дур, где лаар'уны обрели временное убежище. Старейшины, самые опытные тёмные маги и предводители лаар'унов, собрались за массивным каменным столом. Нвад'лир, мастер некромантии 7 , обернулся к молодому приму и сказал:

– Брат Даар'лир, наш великий Сумеречный Магистр оставил перед смертью очень короткое, но предельно ясное послание: именно тебе уготовано повести нас в дальнейший путь!

Даар'лира охватило ещё большее исступление: ведь учитель до последнего убеждал его в том, что он ни стоит ничего, кроме смиренного и кропотливого изучения трактатов по тёмной магии. Молодой маг снова потерял сознание.

Нвад'лир передал Ксалид'лиру:

– Брат, проследи, чтобы наш юный Магистр пребывал в добром здравии. Нам нужно уединиться, чтобы принять ряд важных решений в столь переломный момент.

Ксалид'лир отвёл своего друга в опочивальню. Через два часа Даар'лир пробудился. Библиотекарь дал ему для бодрости заряд хаотической энергии 8 и затем трепетно спросил:

– Друг мой, как ты себя чувствуешь?

– Где я, брат? Что со мной произошло?

– Твои приступы стали усиливаться. Я не могу позволить, чтобы так продолжалось и далее.

Даар'лир взглянул в проём, высеченный в вулканической скале и, на миг отрешившись от того вороха странных происшествий, что отнимали уже всякие внутренние силы, вновь прибодрился и продолжил разговор:

– Брат Ксалид'лир, всё очень странно: раньше я думал, что будто бы мой путь был предопределён с самого рождения – истово и беспрекословно служить тёмной магии. Я отрицал любое поползновение, всякую дерзновенную мысль против… против того, чему учил меня покойный Магистр. Потом это сражение… когда трусы в наших рядах протрубили отступление, а жажда власти обуяла Учителя… Мы находились на пике нашего могущества, и всё обрушилось вмиг! Однако ныне… ныне я чувствую, что эти видения понемногу дают мне ответы на мучавшие меня вопросы. Всё встаёт на свои места!

– Вот именно, мой юный друг. Настала пора рассказать тебе всё так, как оно было на самом деле. Надеюсь, ты понимаешь, зачем я привёл тебя вчера к ним?

– Чтобы я своими глазами узрел истинное лицо трусости, подлости и предательства!

Конец ознакомительного фрагмента.