Осколки. Книга 2
Шрифт:
Анна как будто ждала его слов, распахнула дверь, поправив короткое полотенце на груди, смерила его злым взглядом.
— Я же определила временные рамки нашей следующей встречи. Чего ты ждешь?
— Я бы хотел пригласить тебя на завтрак…
— Я наказана, — Анна сразу оборвала его, не желая слушать, — покидать территорию Академию запрещено, даже на выходных. И кстати, хочу отметить, что вы являетесь посторонним в данном учебном заведение и нарушаете внутренний распорядок.
— Как представитель власти — комиссар, я могу находиться в любом заведении. — Выпрямившись, гордо произнес Альваро.
— Я учту, — ровно ответила
Все происходило под удивленное молчание Дариуса с Павлом.
— Анна, когда я успел составить протокол нарушение и издать приказ о твоем наказании?
— Что?! — Анна с резким вскриком прервалась от увлеченного занятия уничтожения подарка, — а это, — Анна оглядела Павла, вздохнула и уже спокойно продолжила, — еще вчера, когда отчет для куратора делала. Подумала, что пригодиться. И оказалась права, — уже снова прорычала она, запихивая последний стебель. Удовлетворенно оглядевшись пошла в комнату собираться. Павел опасался напомнить ей поторопиться. Но Анна собралась быстро.
Занятия прошли на удивление спокойно, лишь в обеденное время Анна пропала с поле зрения капитана, но затем быстро вернулась. Вечерние занятия с практикой Анна вела себя спокойно. Без возражения приняла в пару члена команды Рамиля, точнее перешла в подчинение.
Но все же, Анна с некоторым недовольством поглядывала на Дариуса, тренирующегося с самим Рамилем. Ее неожиданно задело его демонстративное игнорирование ее. Размышляя рационально, она надеялась, что это ослабление действия нежеланной связи. Но связь должна слабеть двусторонне, а она сама не ощущала ее ослабление. Лишь сильнее уплотнялась, заставляя ее находиться рядом с ним.
Вечером, после душа, просушивая полотенцем влажные волосы она с улыбкой победителя читала официальный ответ-отчет, пришедший на ее личный адрес. Да, она не теряла времени, и раз Альваро пользовался служебным положением, чтобы проникнуть на закрытую территорию Академия, Анна подала на него официальную жалобу. На использование служебного положения в личных целях. После чего, подала претензию от лица опекуна, а сейчас нес сколькими движение, скидывала все это своей матери Жозе, которая до истерики не любила, когда ей указывали на ее несостоятельность как матери. И теперь пройдет всего немного времени, и все журналисты будут разжевывать этот сюжет. Увлекшись, многоходовой местью Анна не заметила, как Маша испуганно поглядывает на нее.
— Анна, ты так страшно смеешься. Я ни разу этого не видела….
— Что ты задумала? — капитан Павел попытался заглянуть в ее экран, Анна убрала фон, выключив экран. Бросила на диван, вернулась к просушке волос, облокотившись
— Нет, что ты, все полностью в рамках закона. — С довольной улыбкой протянула она, включая новости на экране. Жозе работала быстро. Раздувая истерику с любого пустого места. И вот на одном из новостных лент, заплаканная, хрупкая фигурка знаменитого скульптора Жозефина Зигель, заливаясь слезами рассказывала об надругательстве над единственным обожаемым и нежном ребенке. Журналистки часто моргали, пытаясь сдержать эмоции, мужчины на экране сурово сдвигали брови, кивая каждому слову Жозе. В чем не откажешь ее матери, так это умении манипулировать мужчинами. Любой мужчина, стоило ему взглянуть в огромные беспомощные глаза Жозефины, наполненные слезами и все превращались в бесстрашных рыцарей, считающих своей великой целью спасти даму из беды.
Мда, как мир все-таки не справедлив. Что заставляет мужчин быть рыцарями для одних дам и негодяями для других? Может это скрытый ген принцессы? Или может психологический синдром принцесс?
Лично к ней, Анне, мужчины относились настороженно, словно подсознательно видели ее обжигающую сущностью.
— Это твоя мать? — удивленно протянула Маша, всматриваясь в прямой эфир, вот Жозе демонтирует фото своей малышки в розовом кружеве и вот уже показывает строгое фото в строгой Академии, рассказывая о ее талантах. И в очередной раз подчеркивает, юной возраст и опекунство самого ректора, ведь, она, слабая дама, совершенно не в состоянии приглядывать за кровиночкой, ведь вынуждена вторить и работать.
— Как видишь, Жозе божественная в своем мученическом таланте, — с довольной улыбкой протянула Анна, довольная своей местью. Теперь комиссар не посмеет к ней подойти даже близко и пока будет разгребать проблемы с канцлером и Советом темных, а также журналистами, она спокойно завершит своей ритуал и исчезнет….
— Алло, — ее мысли были прерваны звонком с незнакомого номера, — Альварооооо, — Маша быстро рванула ближе, беспардонно прижимаясь к Анне, чтобы услышать разговор.
— Ты хоть понимаешь, что натворила?! Мне уже час названивают журналисты! Я получил выговор. Выговор! Первый за все годы службы. — В его голосе сквозило столько ярости, что у Маши по коже побежали мурашки, но любопытство было сильнее и она продолжила молча прислушиваться.
— По крайней мере, больше я тебя не увижу, — довольно произнесла Анна, прерывая его эмоциональный поток.
— О, нет, моя дорогая, этого ты совершенно не добьешься. Если ты думаешь, что на этом все закончиться то нет. Я не отступлюсь, люб….
Не дожидаясь завершения фразы, не желая даже слышать такие слова от заклятого врага, Анна в ярости швырнула телефон в стену. Не успели осколки разлететься, как Анна уже стремительно покинула их жилой блок.
— Мда, — протянула Маша, единственно кто, кроме самой Анны, слышал весь разговор.
— Что произошло? — близнецы также с любопытством бросали взгляды на невозмутимого Дариуса. Маша бросила осторожный взгляд на него, но не увидела ничего страшного, оглянулась на дверь, убедилась, что Анны нет и продолжила. — Комиссар получил выговор, но сказал, что не отступиться, что любит ее!! Это так, романтично! Прямо на моих глазах разворачивается целый роман!
— Это просто интерес, какая любовь, Маша. Анна просто дала ему отпор, вот его и завлекло. — Брут уверенно отверг версию, романтичной Маши.