Осколок Империи
Шрифт:
В гавани на якоре стояли большие корабли. Там были грузовые суда со странными фигурами на носах, которые ограничивали их подвижность, и крысы свободно бегали по швартовам.
Огромный пассажирский лайнер из Атлантиды был оснащен сдвоенными шлюпками, выдолбленными из древесных стволов. У ближайшего дока одиноко маячила грациозная яхта какого-то мага. Аран задумчиво разглядывал корабли. Он потратил много денег, добираясь сюда. Через неделю после прибытия в Райнилдиссен он поступил к торговцу коврами на службу телохранителем и сторожевой собакой, — к этому времени все деньги были истрачены.
Торговец
— Эй, капитан! Вы идете на Атлантиду?
Бородач нахмурился:
— Тебе-то что?
— Хочу передать туда посылку.
— Обращайся к магам, — ответил бородач.
— Не хочу, — сказал Аран.
Он не мог рассказать магам, что хочет передать на Атлантиду наставления, как обокрасть другого мага. Иначе эти наставления давно уже были бы переданы.
— Маги сделали бы это быстрее и дешевле, — сказал капитан с некоторым удовлетворением. — Кого я должен отыскать на Атлантиде?
Аран дал ему адрес и поверх запечатанной посылки положил кошелек, с которым не расставался уже три месяца.
Итак, Аран тоже принял трудное решение. Его послание предупреждало жителей Атлантиды о тектонической нестабильности континента и содержало предложение, с помощью которого Блюстители Мира могли бы проверить достоверность полученных от Великого Мага сведений. Аран не включил в послание руководство по изготовлению Магического Диска. Вдали от гавани дельфины, русалки и водяные вели свои странные игры. На корабле из Атлантиды подняли паруса. Прилетевший неведомо откуда ветер наполнил их и, постепенно ослабевая, провожал корабль в открытое море.
Скоро у Арана будет достаточно денег, чтобы доехать до Атлантиды. Если бы не нужно было оплачивать услуги магов, у него уже собралась бы необходимая сумма. Но деньги ушли, а стеклянный кинжал остался на месте. А хозяин Арана Ллорагинзей не спешил делиться своими планами с телохранителем. Он понимал, что Аран покинет его, как только накопит денег.
Хозяин и его секретарша ступили на сходни. Ллорагинзей шел очень уверенно; трудно было ожидать этого от человека его лет. Грациозная его секретарша несла на голове образцы ковров. Ра-Харро что-то говорила, когда Аран подошел к ним. Кажется, то, что она говорила, предназначалось именно Арану.
— Начиная с завтрашнего дня, я на пять дней беру отпуск, — сказала она Ллорагинзею и покраснела.
— Хорошо, хорошо, — ответил Ллорагинзей, рассеянно махнув рукой.
Аран тоже понял. Он улыбался, но не смотрел на нее, чтобы не смутить. Он, не глядя, знал, что представляет собой Ра-Харро. У нее были черные, короткие и жесткие волосы, крупный плоский нос, карие мягкие глаза, а брови темные и густые. Ее уши были изящно изогнуты и стояли торчком. Желанная девушка для мужчин волчьей породы.
Они шли, держась за руки. Будь они на Атлантиде и будь Аран богаче, он подумал бы о том, чтобы жениться на ней. Здесь, конечно, об этом не могло быть и речи. Большую часть месяца они были друзьями и сотрудниками.
Ллорагинзей мог делать такие исключения. Он не принадлежал к волчьей породе. Ему, возможно, было приятно думать, что плотские чувства поднимают голову. Но плотские чувства были тут ни при чем, за исключением пяти дней в месяц. Аран тогда с ней не виделся. Она запиралась в доме своего отца, и он даже не знал, где она живет.
Аран обнаружил ее на пятые сутки. Он сопровождал Ллорагинзея в Дом Удовольствий. Ллорагинзей собирался провести ночь… на воздушной подушке, плавающей в жидкой ртути, — постель, о которой Аран только слышал. Приятный сон не считался тогда последним удовольствием. Ночь была теплая и нежная. Аран возвращался домой окружным путем через пустырь. Три года назад здесь находился дворец мечтателя Шилбрея. Дворец был волшебный и считался верхом совершенства даже в те дни. В конце концов он, по выражению Шилбрея, износился. Однажды этот дворец исчез, и на пустыре не имели силы даже простейшие заклинания. Кто-то сказал Арану, что дома людей волчьей породы когда-то занимали несколько кварталов в этих местах. По-видимому, это была правда. Временами он улавливал знакомые запахи. Он пошел на один из запахов, желая взглянуть на дом, который построил богатый оборотень.
Манящий запах привел его к высокому дому с медной дверью… а затем другой запах ударил ему в ноздри, в кровь, в мозг. Всю ночь он провел, завывая, у дверей дома. Никто не пытался прогнать его. Соседи, должно быть, догадывались, что он скорее убьет нападающих, чем позволит себя прогнать. А может, им было все равно. Не раз он слышал в ответ тоскливый вой. Это был голос Ра-Харро. Рассудком он понимал, что через несколько дней ему придется извиняться за свое поведение. Она может подумать, что он пришел специально. Аран тянул песню печали, стыда и бедности.
Впервые эта участь постигла деревушку под названием Рат. Подмастерье из Гильдии, который однажды оказался здесь, нашел на дороге черные опалы. Он мог их собирать свободно, так как в деревне никого не было. Подмастерье был несколько озадачен этим. Он внимательно осмотрелся вокруг и заметил разрушенный замок, — возможно, столетия пронеслись над ним. А может, он был воздвигнут с помощью волшебства и рухнул, когда вся мана вышла из него, а это могло произойти и вчера, и на прошлой неделе. Эта странная история обрастала слухами. Подмастерье с тех пор разбогател на опалах. Черные опалы высоко ценились как средство для подкрепления проклятий, но все же опустошенная деревня не давала ему покоя.
— Сначала я думал, что это дело рук работорговцев, — сказал он однажды на собрании Гильдии. — Вокруг не было ни мертвых, ни живых. Однако работорговцы не убивают всех подряд. И почему они бросили драгоценные камни? Опалы валялись на улице, в пыли и в навозе. Я думаю, какой-то ювелир тайно вывозил их, а его тележка почему-либо опрокинулась. Но почему никто не подобрал камни?
Именно разрушенный замок вспомнился Великому Магу три года спустя, когда он услышал о местечке Шискабил. Он узнал об этом от сороки-колдуньи, которая свалилась ему на голову с неба и прошептала: