Осквернитель Соломон III
Шрифт:
Внезапно вспыхнувший свет заставил всех встрепенуться от страха. Как демон-обольститель, он обвивал Соломона нерушимыми оковами кошмара. Он смотрел на Джимми, видя нескончаемый поток крови, стекающий из его рта.
– Джимми, - дядя похлопал по лицу мужчины.
Чернокожий дернулся вперед, и, вздрогнув, они отскочили от него.
– Твою ж мать, - вздохнул дядя, когда Джимми потянулся к ним; его зеленые глаза были широко раскрыты и полны безумия.
Его рот открывался и закрывался, извергая еще больше крови с булькающими звуками. Когда Соломон опустил глаза на пропитанную кровью
– О, господи, - выдохнул дядя, выражая мысли Соломона.
– Нам нужно сваливать, - тихо произнес его отец. – Здесь мы уже ничем не поможем.
Джимми бессвязно что-то повторял, но на этот раз это звучало иначе.
– Он пытается что-то сказать, - отчаянно нуждаясь в каких-либо ответах, Соломон наклонился ближе.
– К-к-к... М-м-гил!
– кровь вытекала из его рта при каждой попытке вымолвить слово.
– К-ч. Куч! Гила!
– Что?
– спросил его дядя.
Соломон размышлял, пытаясь вычленить смысл.
– Ключ!
– он провел руками по карманам. Он взял его, вытащил и оставил в ванной. – Он в отеле.
– Что нам делать с ключом, Джимми?
– его отец опустился на колени рядом с ним.
– М-м-гла.
– Ключ, который ты дал, - повторил Соломон, но Джимми покачал головой.
– М-гла. З-зах-нение.
– Могила, - пробормотал его отец.
– Захоронение.
– Соломон попытался понять, что это могло значить, и когда до него дошло… Он встретил напряженный взгляд отца, устремленный на него в тусклом свете огня.
– Они вырезали ему язык, - едва слышно прошептал он ему.
– Нам нужно идти.
Джимми судорожно закивал, его руки тряслись, когда он приблизился к Соломону. В этот момент их поглотила тьма, и дядя выругался, послышалось шуршание спичечного коробка, прежде чем вспыхнул свет.
– K-ключ.
– Ключ, - прошептал Соломон, борясь с подступающей тошнотой.
– От могилы?
Он снова в отрицании покачал головой.
– П-п-поэма... к-к-а.
– Поэма? – Соломон чувствовал себя сбитым с толку.
– Что он имеет в виду под поэмой? Ключ к поэме?
– К-ч, - вновь попытался выдавить он, руки непрестанно дрожали.
– М-гла. П-поэма.
– Ключ, могила, поэма, - повторил Соломон, глядя на дядю, а затем на содрогающегося в конвульсиях чернокожего. – Где-то есть могила, к которой подходит этот ключ? И что это за поэма? Где я могу найти могилу и поэму?
Джимми все время пытался сделать вздох, удерживая Соломона за руку.
– Оломон... У-у-щель.
– Глаза его выпучились, и Соломон почувствовал, как смерть утягивала Джимми за собой, с этого самого места. Он крепко сжал руки мужчины, помогая ему сопротивляться.
– Ущелье Соломона?
– Соломон задохнулся от внезапной волны предчувствия, накрывающей его с головой.
Спичка погасла, и дядя быстро поспешил зажечь еще одну. Но прежде чем он это сделал, Соломон почувствовал, что Джимми уже отошел в вечность. Его хватка ослабла, свидетельствуя о медленном и тихом уходе в мир иной.
Маленький
– Он умер, - прошептал молодой человек.
– Нам нужно убираться отсюда, - предупредил отец.
****
Бабушка была ее единственной надеждой в получении необходимых ответов, и в груди Хаос горела боль, пока она пробиралась через туннели под резиденцией. Опять же грязное темное пространство было знакомо девушке, и ноги вели ее по тщательно проложенному маршруту. Если она найдет бабушку, то получит и ответы. Если нет - она проверит Чистилище. Если и там ее не будет, то она отправится в Голгофу. Во любом случае, ни одно из этих мест не сулило ей ничего хорошего.
Боль сжала грудь, стоило только представить хрупкую женщину в Голгофе. Полуобнаженной и в полуживом состоянии ее, наверное, заставили лежать дни и ночи в гробу, похожем на коробку с отверстиями. Но они придут, чтобы перевернуть жертву, не дать ей лежать в собственных экскрементах и избежать инфекционных язв, которые будут тормозить процесс очищения души.
Очищение души. Хаос подавила рыдание, осознавая, что это была еще одна ложь. Это было совсем не очищение, скорее это было жестокое наказание, чтобы запятнанный дух навсегда остался нечестивым и во зле.
Одиночество было изнурительным для большинства людей, но оно никогда не применялось по отношению к Хаос по той причине, что она не возражала против него. Легко проникнуть в самые разные закоулки сознания, когда не отвлекаешься. Это был один из способов узнать, как соприкоснуться с тайной частью внутри себя. У нее было много практики, спасибо уединению. Когда она начала выходить из клетки с улыбкой, Мастер прекратил использовать этот метод наказания.
Она должна была понять все уже тогда. Он никогда не был заинтересован в том, чтобы она становилась сильнее, а наоборот - все слабее и слабее. В то время она не понимала, что не проявляет никакого восторга в связи с обучением и дисциплиной. Но она сразу познала его истинную сущность, когда темный гнев исказил его одутловатое бледное лицо, ведь до этого он никогда не выглядел как демон.
И для кого-то вроде бабушки Голгофа была мучительным наказанием. Она может оказаться смертельной для пожилой женщины, поскольку была слишком тяжелым испытанием. Мастер сказал, что те, кто умер в Голгофе, были заключены туда для их же блага. Это означало, что их души были ближе всего к проклятию. В этих случаях Бог милостиво умерщвлял их плоть и возносил их очищенные души на Небеса, чтобы они не были пленены во чреве Ада.
Хаос замедлила шаг возле того места, где должна была быть решетка и где могла находиться бабушка. Туннели не освещались, но что-то подсказывало ей, что она близко. Девушка остановилась и повернула лицо навстречу потоку прохладного воздуха из комнаты бабушки. Такие знакомые запахи масел, которые она использовала, навеяли воспоминания о детстве.
Она прислушивалась к металлу поручней. После целой минуты безмятежного молчания ее сердце ухнуло вниз. Она поскребла ногтями о решетку, чтобы привлечь внимание. Когда тишина стала неумолимой, ничего не предвещая, ни единого звука, Хаос прекратила.