Ослеплённый ненавистью
Шрифт:
Он щёлкает выключателем и комнату заливает свет. Я понимаю, что сижу лохматая, с опухшими красными слезами, но мне плевать сейчас, что он подумает обо мне. Всё самое плохое, он уже слышал и видел!
– Знаешь, может быть как парень я и плохой человек! Но старшим братом я никогда не был! А я хочу попробовать! Мне кажется у меня получится! – улыбается Матвей и проходит к кровати. В его руках поднос, который он ставит прямо на одеяло.
– Что это? – спрашиваю хмуро.
– Это гормоны радости! Я взял каждого по чуть – чуть! Здесь у нас – шоколад,
– Я не понимаю тебя, Матвей! – произношу устало.
– Не надо меня понимать! Просто не беси меня! – произносит он серьёзно, – Возможно, мы неправильно начали наше общение! Предлагаю всё исправить. Открывай рот!
Он подхватывает кусочек шоколадки, кладёт сверху мармеладку и несёт этот бутерброд к моим губам.
– Ты хочешь чтобы у меня была сахарная кома? – усмехаюсь я, уворачиваясь.
– Я хочу чтобы ты улыбалась, как сейчас! – улыбается ответ.
Его глаза чистые, как вода. Когда он улыбается, возле уголка глаз формируются прекрасные лучики счастья. А улыбка – завораживает. Красивые белоснежные зубы, мягкие губы.
Видимо я засмотрелась. Потому что Матвей склонил голову набок, в немом вопросе.
Он по – прежнему держит в руке " бутерброд" из сладостей.
Сейчас он не кажется циничным и безнадежным хамом.
Передо мной сидит улыбчивый красивый парень, с ясным глазами и предлагает перемирие.
– Ладно! Я соглашусь, только если мы будем есть вместе! Ты любишь сладкое, старший брат? – усмехаюсь и открываю рот.
Осторожно откусываю, но его пальцы всё равно касаются моих губ.
От этого прикосновения, по телу пробегают мурашки. Я стараюсь придать себе невозмутимый вид. Но вижу как это подействовало на Матвея. Его взгляд потемнел, но приобрёл интересный блеск.
#####Глава 10
Матвей
Что за дичь я творю?
Не понимаю себя! Но и пройти мимо не могу.
Да, я за тупился за неё, поняв что она девственница, на которую поспорили. Да, сцепился с теми ишаками, ради неё. Потому что сам чувствую вину за обвинения, которые я ей бросил.
Но для девственницы, она очень откровенно отвечала мне и быстро подхватила нужный темп поцелуя. От одних воспоминаний – кровь приливает, совсем не к мозгам. Не понимаю зачем, но покинув комнату, я останавливаюсь у дверей. Слышу её всхлипывания. Она продолжает плакать.
Черт, как меня всегда бесили и раздражали бабские слёзы!
Но с ней по – другому. Непонятно для меня, я почувствовал её боль, смотря на её слёзы. Захотелось устранить источник слез и вернуть улыбку на её лицо.
Всхлипы продолжаются. Я решительно спускаюсь на кухню и беру в руки поднос.
Отец говорил, что она любит сладости. Что ж, это хороший источник хорошего настроения. Накладываю разные сладости на поднос и поднимаюсь в её комнату.
Да, я предлагаю
Вижу её сомнения. Не обижаюсь, потому что я не хороший парень. Но я отличный брат! И я докажу ей.
Когда мои пальцы касаются её губ, по телу бьёт разряд. Пытаюсь скрыть свою реакцию, но вижу что на неё это тоже подействовало.
Люблю ли я сладкое?
В моей голове, сейчас совсем другие " сладости" проэцируются. Но я не хочу её пугать. Хотя я уверен, что мы вернёмся к этому, потому что мне стало интересно. Почему она так пылко ответила мне? И не скрою, я хочу продолжения. Хотя и установил нам барьер " сестра и брат".
За ее неприглядной внешностью, нет, она очень даже симпатичная, но не такая, как я привык видеть. Нет современности, что ли в ней. Но если не брать во внимание отсутствие нарощенных волос, ресниц, ногтей, бровей, то возможно она даже красивее наших клубных подружек. Просто я не привык общатьсяс такими, считая их скучными и серыми. Но несмотря на неброскую внешность, я чувствую что в Марине есть внутренний огонь. И я хочу разжечь его.
Пока я зависаю в своих мыслях, девчонка поправляет одеяло и садится немного подальше. Опирается спиной о стену, поги поджимает под себя и напрывает одеялом. На ней белый сарафан, на широких бретельках, немного прикрывающий колени. Она внимательно смотрит на меня. Немного подвисает.
Я лишь прячу улыбку. И сажусь тоже к стене, только вытягиваю ноги вперёд.
Молча смотрим друг на друга. Это так странно. И в тоже время так притягательно. Просто молчать. Просто быть рядом.
Только не влюбляйся в меня! Я очень плохой! Я обижу! А я не хочу быть причиной твоих слез!
– Так что насчёт сладкого? – спрашивает она и протягивает мне птичье молоко.
О, эта игра мне нравится!
– Я люблю сладкое! – произношу точно, – А ещё полусладкое и крепкое!
Она усмехается в ответ.
Я принимаю конфету и кончиком языка дотрагиваюсь до её пальцев. Она не отдергивает руку, но взгляд отводит.
Пытается быть смелой, но я же знаю уже все её карты.
– Так что, договорились? Никаких больше ссор? И вообще, если я тебя обижу, с меня трёхярусный шоколадный торт! Идёт? – подмигиваю и жду ответа.
– Хорошо! – усмехается в ответ.
– Тогда ты меня простишь! Кстати, если хочешь, завтра можем погулять по городу! Хватит сидеть в комнате, – произношу и беру в руку мармелад и тяну руку к ней.
Марина быстро хватает шоколад и начинает жевать.
Струсила! Ладно так уж и быть! Боится близкого контакта.
И вроде бы мне он не нужен. Но кровь кипит, хочется поиграть с ней. Тем более, что она играет на равных. Почти.
Я запихиваю мармеладку себе в рот.
– Я не знаю! Если у тебя будет время! Потому что, твой отец не отпускает меня одну в город, – произносит она жуя.
Голос до сих пор ещё печален, она отвечает чисто автоматически.
– Ты как? – вырывается у меня.