Основатель 2
Шрифт:
— В смысле «ждут»? Чего им от меня надо?
Жрец широко улыбнулся, показав не самые ровные зубы.
— У игр, в которые они играют, есть правила. Понимаешь, они создают деревню, выбирают Избранника, вроде тебя, и выдёргивают его из родного мира, чтобы посмотреть, кто из «пришлых» или, по-иному говоря, «попаданцев» лучше справится с делом. Это ж для них дело чести, ну, для этих божеств, видеть, как их ставленники строят великие города и доказывают, что они, боги, самые крутые. Ведь если Избранник оказывается достойным, он как бы подтверждает, что
— Так это типа соревнование у них? Конкуренция, значит?
— О да, и для этих богов и богинь это увлекательное развлечение. Некоторые относятся к нему чертовски серьёзно, другие чисто формально, для галочки, — продолжал жрец, уже роясь в моём комоде и рассовывая по карманам своей рясы всякую мелочь. Похоже, принцип «что плохо лежит» для него являлся основополагающим. — Но иногда появляется такой вот… неприкаянный, как ты.
— Неприкаянный? Это меня так теперь кличут? Звучит не очень-то солидно, как будто я какой-то бомж межмировой.
Жрец снова хмыкнул и повернулся, потряхивая банкой с вяленым мясом, которую я держал про запас, как бы спрашивая разрешения взять. Я кивнул, любопытство пересилило раздражение. Интересно же узнать больше, чем чёрт не шутит!
— И что же, стесняюсь спросить, обычно происходит с такими… неприкаянными?
— Обычно они психуют и просятся домой. Без связующей силы богов это простое дело: заклинание телепортации, и готово. Большинство возвращаются и при этом забывают всё, чему здесь научились. Просыпаются и вспоминают просто как дурной сон. И слава богу! — сказал жрец, с отвратительным звуком похрустывая конфискованным у меня мясом. — Немногие остаются. А те, кто остался, часто с трудом пробиваются в этом мире. Выживают, как могут.
— Ясно. Картина Репина «Приплыли». Значит, мне ещё повезло, можно сказать.
— Но ты-то справляешься отлично! Ты завоевал любовь деревни, у тебя есть Стратегическая карта, и самое главное, ты добился этого без всяких там великих благословений! — воскликнул он, прислоняясь к комоду и откручивая крышку банки, чтобы удобнее было жрать.
— И поэтому та богиня, что забросила тебя сюда, не имеет на тебя никаких прав. Она бросила тебя, а ты возглавил деревню, которую обделили Избранником. По всем понятиям, ты заслуживаешь тех же даров, что и твои «коллеги», тех же бонусов и плюшек.
— Но… боги не разозлятся на меня? За то, что я по сути захватил деревню? Самоуправство какое-то получается. Как бы мне потом божественный гнев не прилетел по самое не балуйся.
— А с чего им злиться на потенциального приёмного сына? — спросил он, прожёвывая мясо и роняя крошки на пол. — Да, ты вошёл в их дом без приглашения и начал жрать их еду, но ты же и прибрался, и ремонт сделал. Любой разумный бог с радостью усыновил бы такого Избранника. Ты же подарок судьбы!
Слова жреца, так понимаю, титул ему присвоили от слова «жрать», меня немного успокоили.
Дышать стало легче, будто камень с души упал. Осознание того, что в будущем меня не ждёт какая-то
— Так как это всё работает тогда? — спросил я. — Как мне заслужить благосклонность этих… богов? Что нужно сделать, чтобы получить официальный статус, так сказать?
Жрец рассмеялся и указал пальцем, измазанным в мясном жире, на Око Владыки, стоящее на столе.
— Всё, что тебе нужно сделать, это построить правильное святилище и поклясться служить одному из них. Тебя с радостью примут в семью, станешь своим в доску.
— И это всё? — переспросил я, качая головой. Как-то подозрительно просто. — Звучит слишком просто, чтобы быть правдой. Где подвох?
— О, абсолютно никакого подвоха нет! — воскликнул жрец, наклоняясь так близко, что я снова увидел своё отражение в зеркальных очках, искажённое и жутковатое. — Идя по этой дороге, ты столкнёшься с огромными трудностями, друг мой. С такими проблемами, что мало не покажется. Но награды… О, они будут гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Так что скажешь? Хочешь стать настоящим Избранником? Войти в высшую лигу?
Я с трудом подавил в себе желание выкинуть жреца из своего жилища, как обнаглевшего кота. Эта вот его «бесценная информация», она что, не могла подождать до утра?! У нас тут какой-то божественный дедлайн в небе?!
— Спасибо за информацию, мясо доедите по дороге домой.
Я на свежепостроенной, ещё пахнущей сыростью и чем-то таким… основательным, стене и меня прямо распирало от гордости за свои, так сказать, творения, достижения и результат трудов. За этот маленький, но уже вполне себе успешный бизнес-проект.
— Деревенька моя, хрен с петрушкою. Приезжай, да не одна, а с подружкою! — фальшиво пропел я строчки песни Шаова. Собственно, только эти слова и помнил.
Весёлое из какой-то, блин, затрапезной дыры, где куры дохли от тоски, превратилась во вполне себе сносное поселение третьего уровня.
Теперь тут у нас всё по-взрослому: и администрация своя, какая-никакая, и Таверна, где можно пропустить стаканчик-другой после трудового дня, и даже собственная Пивоварня нарисовалась, чтоб народ не скучал.
А самое главное — эти вот здоровенные толстенные стены, мать их!
Кирпич к кирпичику, камень к камню, настоящая крепость, почти как мой первый офис в девяностые, только тут охрана посерьёзнее. Эти стены, по идее, должны защитить мою вотчину от всякой хрени, какой тут вокруг пруд пруди от бандитов до какой-нибудь местной нечисти. Пока что мне удалось худо-бедно оградить мирняк от посягательств моего главного, так сказать, бизнес-конкурента, шумной торговой монополии, известной как Торговцы. Ну, или как Гильдия Торговцев, если официально. Хотя нутром чуял, такая музыка долго играть не будет, рано или поздно придётся с бравыми ребятами пободаться по-взрослому.