Основатель 2
Шрифт:
Мерзкая, отвратная дрянь, обожгла горло и ноздри. Ощущение было такое, будто хлебнул смеси самогона с бензином. Блин, аж слёзы навернулись. Тем не менее я подумал, что это может являться демонстрацией силы, своего рода соревнованием, поэтому сдержался от кашля и хрипа, пытаясь проглотить пойло. Однако лицо меня выдало, что вызвало смешок у Тимура.
— Это, друг мой, смесь крови горакса и зернового спирта. Укрепляет сердце против страшных болезней. Мало кто может спокойно пить это полезное, но слегка неприятное на вкус
— Надеюсь, теперь моё здоровье в полном порядке? — прохрипел я, пытаясь сохранить лицо. Тимура хохотнул и сделал ещё глоток, прежде чем убрать флягу.
— Ладно, Владыка, давай-ка к делу. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил он, переходя на деловой тон и чуть подавшись вперёд в своём кресле.
— Ну, работа немного отличается от обычной, я полагаю. Уверен, тебя часто нанимают убивать монстров, но тут есть один равнос… которого нужно бы угомонить, не убивая, — сказал я. — Он в настоящее время контролирует месторождение железа, которое мне позарез нужно, но стал им одержим.
— Политическая борьба?
— Конкуренция.
— Уважаю. Ну что сказать, равносы, — протянул Тимур, слегка откинувшись на спинку кресла, — как ни странно, не самый сложный монстр для убийства. Почему бы просто не попросить меня прикончить его? Я могу сделать это за день-два.
— Мы с ним общались, и он поступил гуманно, не убив меня. Малость невежливо отплатить ему чёрной неблагодарностью и угрохать в ответ. Он… он мог легко расправиться со мной, когда я вошёл в его логово, но решил не убивать, хотя знал, что человек может и не испытывать к нему тёплых чувств. Это показывает, что у него есть какое-то подобие морали, понятий, что ли, но я не очень понимаю этих существ. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю, что люди любят называть любое звероподобное существо монстром, — сказал Тимур. — Они используют слово «монстр» как оправдание для бессмысленных убийств.
— Вопросы совести? — предположил я.
— Скорее самообман. Драконы хотят, чтобы их оставили в покое, но их называют монстрами, чтобы охотники за сокровищами не чувствовали себя виноватыми, убивая их ради кладов. Эльфов два столетия называли монстрами, просто чтобы отбирать у них земли. Ты не монстр из-за своей морды или клыков, монстром тебя делают твои поступки.
— Не стану спорить. Большинство плохих ребят, с кем я сталкивался, были одной со мной расы, люди. Так значит, Тимур-джан, ты считаешь, что равносы не являются злом по своей природе?
— Не больше, чем ты или я, — сказал Тимур. — Однако эта одержимость — проблема для большинства из них, но есть способы сломать её. У тебя, дорогой правитель, проблемы не с самим по себе равносом, а с его манией к железу и конкретной шахте.
Он помолчал и достал довольно маленький мешочек, размером примерно с кисет для табака. Тем не менее, несмотря на размер, он каким-то образом смог засунуть в мешок всю руку по
— Вот оно! — сказал он, вытаскивая из мешка здоровенную книгу.
— Как работает этот мешок? — спросил я, открыв рот и глядя на него. — Он хранит всё, что захочешь?
— Ага, — ответил Тимур. — Но стоит он дороже, чем десять твоих деревень вместе с недрами и нещипаными курами, так что даже не думай об этом.
Похоже, охотник на монстров оказался не только красноречив, но и проницателен. Я как раз прикидывал, как использовать такие мешки для решения проблем складской логистики. Эх, мечты…
Он развернул книгу и пролистал несколько страниц, прежде чем показать мне иллюстрированный раздел о равносах.
— Вот она, польза от записей и аналитики, — задумчиво протянул он. — Спасибо мне, за то что у меня есть я.
Он ткнул пальцем в одну из страниц.
В книге, насколько я понимал, описывались всякие интересные способы, как справиться и с таким монстром, как Сорос, и со многими другими.
— Итак, что тебе понадобится, если ты хочешь сломать одержимость, так это отвратить монстра от того, чем он одержим.
— Поражён Вашей осведомлённостью, Тимур. Да что бы я без Ваших советов делал! — раздражённо прокомментировал я. — Как же раньше, когда в комнату входил, мимо дверей не промахивался?! Теперь-то заживу с обретённой мудростью!
— Не кипятитесь, Владыка. Тут написано, что со своим предметом страсти они вступают в физический контакт. И для того, чтобы отвратить их от предмета страсти, его нужно посолить.
— Посолить?!
— Да, буквально так. Сильно посолить. Им это не нравится, контакт с солью вызывает у равносов сильное замешательство и дезориентацию.
— Почему? — моргнул я.
— Магия! — с придыханием ответил Тимур.
Ну да, блин, тут всё объясняется магией!
— Хрен его знает, боги — странные ребята. Они постоянно создают всякую дичь вроде этой. В любом случае, каждое повторное воздействие соли в конечном итоге вызовет у Сороса отвращение к своей одержимости, сломает её.
— Понятно. А поскольку он обязан каждый раз пересчитывать предметы…
— Это сломает его одержимость в течение нескольких часов, — сказал Тимур. — Так что всё достаточно просто.
Я кивнул, с любопытством глядя на книгу.
— Но как предотвратить новую одержимость?
Тимур покачал головой:
— Никак. Такова их природа. Равносы становятся одержимыми при контакте с людьми. Так что если это хороший парень, как ты думаешь, он, вероятно, засядет в своём замке и будет наслаждаться жизнью, свободный от одержимости. Либо план «Б» — убить его. А если окажется, что он плохой парень, сообщишь мне через каналы связи биржи наёмников.
— Постой-ка. Что значит «сообщишь»? Подожди, ты не собираешься помогать?