Основы риторики: Учебное пособие для вузов
Шрифт:
Использование обстоятельств, объясняющих принятое решение и оправдывающих деятеля, часто, как в приведенном примере, преследует цель если не переложить полностью ответственность за неблагоприятные последствия или неправильный характер решения на объект, то во всяком случае, распределить ответственность между субъектом и объектом, представляя субъект как претерпевающий обстоятельства, вызванные действиями объекта. Защитительная аргументация систематически использует перенос ответственности, который является одним из основных средств компрометации потерпевшего, истца или органов дознания в судебной риторике.
Глава 10. Судительные аргументы: статус определения
Задача аргументации в статусе определения —
Если имеется утверждение: «Русские государи заботятся о благосостоянии страны» — которое по форме является общим, то рассмотрение его в статусе определения в отношении к высказыванию «Долг государя — заботиться о благосостоянии страны» делает первое суждение частным. Но одновременно это высказывание включается в смысловые отношения с другими подобными, более частными или одинаковой степени общности («Павел I заботится о благосостоянии страны»; «Французские государи заботятся о благосостоянии страны»), что позволяет сопоставить высказывания в аргументации и определить, например, их приемлемость. Однако содержание частного высказывания установлено. Норма же в статусе определения обогащается в том смысле, что включенные данные определяют ее конкретное содержание и отношение к другим нормам, которые подлежат обсуждению.
Это относится и к топам. В приведенных примерах из С.Ю. Витте и Е.В. Тарле качества Александра III и Петра I, представленные как топы, оказываются частными, если эти высказывания будут обсуждаться в статусе определения в отношении к норме, которая содержит общие топы более высокого уровня иерархии.
Таким образом, норма в статусе определения рассматривается как переменная, а случай — как постоянный, поскольку случай уже обсужден и факт установлен, а норма подбирается к случаю и обсуждается ее совместимость с фактом и правомерность применения.
Проблемы, которые при этом возникают, относятся, во-первых, к нахождению самой нормы и уровня иерархии, причем таких уровней может быть несколько, так что возникает необходимость связать топы различных уровней. Во-вторых, — к истолкованию нормы или правила, если оно представлено в виде явной формулировки, либо его формулирования, если общепринятая формулировка отсутствует. В-третьих, — к согласованию норм, если их несколько и они могут рассматриваться как несовместимые сами по себе или применительно к данному случаю.
Поэтому в статусе определения можно выделить аргументацию к норме, к истолкованию и к совместимости.
Частное суждение обычно приводится к общему по схеме нормативного (юридического) силлогизма, поэтому квазилогическая схема аргументации максимально приближена к логической, но построение цепочки редукций имеет определяющее значение. Рассмотрим относительно простой случай приведения к норме.
«По делу о продаже дома Котомину мы имеем журнал правления, который несомненно подходит под 362 ст. Уложения. Дом продан по долгосрочной ссуде на 18 лет, а переведен без согласия владельца его на краткосрочную ссуду на 3 года, с обязательством ее возобновления после каждых 3 лет (первая неверность), в случае требования нотариусами сведений журнал правления постановляет сообщить им, что ссуда выдана из 15 серий на срок 26 лет (вторая неверность или, вернее сказать, ложь) и поручить бухгалтерии банка провести эту операцию по книгам, согласно журналу (прямое поручение совершить подлог). Что бы ни говорили представители Тульского банка о невинности этой операции, журнал представляет несомненно уголовный материал для 362 ст. Уложения» [61] .
61
Русские
Подлог — внесение должностным лицом в корыстных целях или без таковых в официальные документы заведомо ложных сведений, подделок, подчисток или пометки другим лицом, а также составление и выдача заведомо ложных документов или внесение в книги заведомо ложных сведений.
П.Я. Александров устанавливает (1) несоответствие документа факту — «неверность», которая может еще рассматриваться как ошибка, (2) исключает ошибку указанием на постановление правления — намеренное искажение истины — «ложь», (3) указывает на распоряжение о внесении в книги заведомо ложных сведений — «прямое поручение совершить подлог». Получается цепочка редукций: неверность — ложь — подлог, в которой каждый предыдущий член сводится к последующему, включаясь в него по смыслу. Эта цепочка может быть сопоставлена с другой, которая бы означала «невинность этой операции»: неверность — случайность — незначительность — нарушение — ошибка.
Таких цепочек редукций всегда может быть несколько, и задача ритора состоит в построении, обосновании и утверждении правильной цепочки и в обоснованном отведении неправильных цепочек, предлагаемых полемическим противником. Поэтому присоединение достигается совокупностью доводов, с помощью которых цепочка редукций связывает данные с топом. Схемы аргументации, которые ритор изберет для своих целей, могут быть различными и определяются исходя из содержания цепочки, предпочтений аудитории и состава альтернативных цепочек, которые выдвигает или может выдвинуть оппонент.
В зависимости от того, сводятся термы в одну цепочку или разводятся термы установленной цепочки, и аргументация может быть сводящей и разводящей. Вот пример аргументации, разводящей цепочки редукций:
«Если А обвиняет Б в нехороших деяниях и Б ищет за клевету, то А обязан доказать справедливость хотя бы некоторых нехороших фактов, которые он возводил на Б. Но если Б желает, чтобы А был наказан, то он должен быть сам чист, потому что если он даже немного замаран, то уже не вправе претендовать за клевету» [62] .
62
Русские судебные ораторы в известных уголовных процессах. Дело Нотовича. Речь присяжного поверенного Спасовича. С. 213.
Клевета — распространение неверных сведений, порочащих честь и достоинство. Оскорбление — понятие одновременно моральное и юридическое, так как претендовать за оскорбление имеет право лицо, честь которого опорочена и которое, следовательно, эту честь имеет. Поскольку с моральной точки зрения нельзя быть немного бесчестным (а с юридической можно), а цепочка редукций идет от морального понятия (честь) к юридическому (клевета), разведение цепочки основано на компрометации ее основания.
Аргументация в статусе определения часто развертывается параллельно. Ритор может приводить факты к правовой норме и одновременно предлагать их моральную интерпретацию, показывая безнравственность или общественную опасность деяния. Такое параллельное приведение к норме требуется в особенности в условиях суда присяжных, когда мотивы присоединения неоднородны: присяжные могут руководствоваться нормами нравственности, подчиняя им нормы права, и общественным мнением, а судья — только нормами права в пределах вердикта присяжных. Аналогично обстоит дело и в исторической прозе, рассчитанной на различные группы читателей, или в политической дискуссии, когда основания присоединения различных политических группировок неоднородны.