Особая группа НКВД
Шрифт:
Рано утром 4 октября наш экипаж с командующим Сорокиным вылетел в предполагаемый район вынужденной посадки самолета «Родина». Перелетели через хребет, стали снижаться до высоты 600–700 метров. Мы увидели в районе Дуки в 6–8 километрах от реки Амгунь на болотистом плато лежащий самолет. Два человека стояли на плоскости, махая руками. Командующий написал записку, в которой спрашивал: в каком направлении выбросился третий член экипажа? Этот вымпел сбросили с 300 метров экипажу. Они указали стрелой из парашютов направление прыжка Расковой.
Увидели в тайге дым. Командующий приказал выбросить путевой запас — шоколад,
Жители города Комсомольска несли на аэродром пищу, теплые вещи. Принесли даже подушку. Начали загружать в самолет все необходимое для жизни женщин. В это время приземлился другой ТБ-3 с десантом. Через 20 минут приземлился «Дуглас», пилотируемый майором Лисиковым и штурманом Героем Советского Союза Бряндинским. С ними были два фоторепортера и бортинженер.
Комдив Сорокин собрал все экипажи у нашего самолета, по карте указал местонахождение самолета «Родина». Указал порядок вылета, и сам пошел ко второму самолету ТБ-3, где находились десантники.
Первым взлетел самолет с командующим, вторым «Дуглас». А через 10 минут вылетел наш экипаж со всем имуществом, которое необходимо было выбросить для эвакуации женщин.
Перелетели хребет, стали снижаться до высоты 700–800 метров Мы увидели, как над самолетом «Родина» заходит на сброс десанта ТБ-3, а «Дуглас» с креном 40–50 градусов виражирует над «Родиной».
Все произошло на наших глазах. Из-за неосмотрительности майора Лисикова «Дуглас» врезался в бок ТБ, где находился командующий. ТБ-3 перевернулся. Мы увидели 4 парашюта: были выброшены 2 летчика и 2 десантника. «Дуглас» загорелся. Оба самолета упали почти рядом. С нашего корабля сразу выпрыгнули на место их падения капитан Еремин, капитан Полежаев и майор медицинской службы Колеников.
По их рассказу, на «Дугласе» все сгорели. На ТБ-3 некоторые от удара о землю были выброшены из машины. Комдив Сорокин с тяжелыми травмами жил еще около часа. В этой трагедии погибло 23–25 человек, в том числе комдив Сорокин и Герой Советского Союза Бряндинский.
С болью в сердце мы закончили операцию — выбросили все грузы к самолету «Родина» и вернулись в Комсомольск, чтобы сообщить в Хабаровск в штаб армии и в Москву об этой трагедии.
На самолетах По-2 и Р-5 останки погибших были доставлены в Комсомольск. Все мы переживали эту утрату… Через 15 дней мы встретились в Доме Красной Армии с экипажем самолета «Родина». В этот же день капитан Еремин был вызван в Москву как спортивный комиссар с данными о перелете. Он доставил барографы и документ регистрации. Возвратился Еремин с правительственной наградой — орденом Красной Звезды».
Свидетельствует В. Шиловский, служивший в то время в Комсомольске и Хабаровске: «Дуглас» был личным самолетом инспектора ВВС Хользунова. Только что стало известно о присвоении званий Героев Коккинаки и Бряндинскому за беспосадочный перелет на остров Уд с последующей посадкой в Хабаровске. Коккинаки улетел в Москву, а флаг-штурман Бряндинский получил распоряжение ждать Хользунова, который должен был совершать проверку боевой подготовки 2-й Воздушной армии.
После того, как было установлено местонахождение самолета «Родина», Бряндинский и летчик «Дугласа» майор
В. Шиловский рассказал также о случаях, предшествовавших трагедии, когда летчик майор Лисиков за короткое время допустил две аварии. Он расценил оба эпизода как проявление лихачества.
Отчего эта безудержность? От избытка сил или от неуверенности в завтрашнем дне? По словам Гризодубовой, «Дуглас» догнал ТБ-3 и срубил ему оперение. Сам тут же сорвался в штопор и скрылся за лесом. Четырехмоторный ТБ-3 словно пошел на петлю, опрокинулся, от него отделились четыре комочка — раскрылись парашюты — и тоже рухнул.
Погибли более двадцати молодых мужчин, в том числе два признанных героя, известнейших в стране человека — комдив Сорокин и флаг-штурман Бряндинский, который так и не успел получить свою звезду на грудь. Но в газеты об этом не обмолвились ни словом, и некоторые журналисты попали впросак, домысливая радостную встречу экипажа «Родины» с жителями Комсомольска. Там не было особых торжеств и ликований — были траур и слезы по погибшим.
В Комсомольске состоялся первый телефонный разговор летчиц с родными. Их ввели в комнату, обитую материей, с микрофонами и динамиками и предупредили, что канал особый — радиотелефон, а враг, как говорится, не дремлет. Переговоры слышали все. И здесь произошел эпизод, который ярко характеризует как В. С. Гризодубову в качестве депутата Верховного Совета СССР первого созыва, так и ее родительницу, которая обладала не только прекрасным голосом, но и светлой душой и отвагой.
После материнских всхлипываний и причитаний ее голос вдруг окреп и зазвенел:
— Детонька, я, конечно, очень рада, счастлива, что вы все живы — здоровы. Но ты знай — там, в Хабаровске, какие-то мерзавцы посадили двух твоих учеников — Женю Лемешонок и Леню Митюшкина. Ты там примешь меры или я обращусь здесь сама? Ждать нельзя…
Чекист, сопровождавший экипаж «Родины», изменился в лице. Назавтра оба летчика были на свободе. А история произошла действительно отвратительная. Бывшие ученики инструктора Гризодубовой супруги-летчики после окончания Тушинской высшей школы были направлены на Дальний Восток. Там, в Хабаровске, им выделили квартиру, и они ее заняли. Потом некто заявил: мне эта квартира нравится, пусть убираются. Летчики ответили: с какой стати?! Тогда их обоих забрали. Очень просто делалось…
Когда к Митюшкину в хабаровскую тюрьму ОГПУ пришли и спросили: кто тебе Гризодубова, он подумал, что она тоже арестована и стал оправдываться:
— Я ни в чем не виноват. Я ничего не знаю. Она — мой инструктор, учила меня летать. Если ее тоже посадили, то я об этом ничего не знаю…
— Дурак, ее не посадили. Она, наоборот, рекорд завоевала, прилетела сюда и вот требует, чтобы тебя выпустили. Иди к черту отсюда!..
Этот эпизод мог показаться сказкой со счастливым концом, если бы не одно страшное обстоятельство. При аресте двухлетнему ребенку сломали позвоночник, и мальчик потом восемь лет провел в гипсе… Гризодубова и здесь помогла — нашла замечательных врачей… Все это было. А Евгения Ивановна Лемешонок стала второй женщиной, налетавшей без аварий миллион километров.